Виталий почти свыкся с тем, что со стороны базы доносятся различные звуки. Ничего удивительного в этом не было. Объект наверняка работал и день, и ночь. Вопрос заключался в другом: связаны ли эти работы конкретно с «Русским витязем»? Ответа не было. Шум на северо-востоке нарастал. «Что там? Неужели ночные испытания подводных средств?» – озадаченно подумал боевой пловец. Словно в ответ на его вопрос, шум еще больше усилился. Уже можно было различить его источник. Это были специальные охранные катера корпорации, которые патрулировали акваторию. Каждый был оснащен прожектором, который шарил по морской поверхности в поисках вероятных нарушителей. Прожектора с территории базы оказывали им поддержку, сместив свои лучи с района металлической сети на маршруты следования катеров. Саблин решил не испытывать лишний раз судьбу и ушел обратно под воду.

Судя по гулу, доносившемуся сверху, катера один за другим промчались в сторону побережья. Боцман не мог знать, что происходило. То ли это рядовой рейд по акватории, то ли нарушителя, проникшего за сеть, засекли и теперь искали. Приходилось лишь гадать.

Кислород в используемом баллоне подходил к концу. Саблин дотянул до минимальной отметки и переключился на другой, совершенно не ожидая подвоха. Однако стоило Боцману только разок вдохнуть, как он сразу же почувствовал страшное головокружение. Сознание затуманилось и где-то на его краю затрепетала мысль: «Что за дрянь в баллоне?» Он был близок к потере сознания и лишь чудом продержался еще некоторое время. Пловец засунул патрубок себе под гидрокостюм, запуская туда воздух. Акваланг тащил его вниз. Боцман попытался избавиться от него, сбрасывая с себя. Однако сделать это сразу не получилось. Патрубок застрял под гидрокостюмом, не желая двигаться обратно. Русский выхватил нож и уже при последних проблесках сознания перерезал им злосчастный патрубок. Баллоны тут же устремились вниз.

Пожилой полицейский, оставив на обочине машину, спустился к морю. Он очень любил наблюдать за закатом. И всякий раз когда представлялась возможность, это делал. Ему нравилось наблюдать за тем, как кровавое светило на горизонте исчезало в море. Для Годзо, которому оставалась лишь пара месяцев до пенсии, это давно стало своеобразным ритуалом. Всякий раз, смотря на заходящее солнце, он задумывался о жизни и ее быстротечности.

Он стоял буквально в метре от воды. Морские волны едва не касались его ног. Вдруг с очередным всплеском волны у берега оказалась бутылка. «Ох, уж эти загрязнители! Совершенно не заботятся о природе и не понимают ее первозданной красоты!» – пробурчал он, глядя на бутылку. Несмотря на надвигавшиеся сумерки, полицейский все же сумел заметить сделанную маркером броскую надпись «HELP!». Чей-то зов о помощи? Или же просто шутка?

После секундного сомнения полицейский поднял бутылку, сорвал пробку и вытряхнул на ладонь бумажную трубочку. Раскрутив ее, он пробежался глазами по написанному на английском языке посланию. Из содержания записки следовало, что ее авторами были российские гидронавты. Да к тому же еще и участники экипажа небезызвестного «Русского витязя». «Точно уж небезызвестного», – заметил про себя Годзо, вспоминая выпуски новостей, посвященных исчезновению российского транспортника и глубоководного аппарата, перевозимого им. Далее в записке говорилось, что русских похитило вооруженное подразделение известной японской корпорации. Сообщалось, что удерживают их на испытательной базе северного острова. «У нас, что ли?» – недоверчиво пробормотал правоохранитель. Авторы заканчивали свое послание просьбой нашедшим данную записку сообщить о находке в полицию и российскую дипломатическую миссию.

Годзо повертел бумажку в руках и нахмурился. Он не знал, настоящая ли это записка. Однако по долгу службы должен был проверить подобного рода вещи. Тем более что о русских гидронавтах СМИ трубили чуть ли не каждый день. На кону, как считали многие, могла быть судьба отношений между Россией и Японией. Но как бы там ни было, о записке все равно следовало сообщить вышестоящему начальству. Уж начальство точно решило бы, насколько важным является это дело.

Японский полицейский вернулся к машине. Спустя пару минут связался по рации с участком. Во время сеанса он обстоятельно рассказал дежурному о находке. Указал место, где нашел бутылку и даже назвал приблизительные координаты, опираясь на сведения GPS-навигатора. Кроме того, он кратко пересказал содержание записки. Завершил же свое сообщение вопросом:

– Это может быть правдой?

– А ты подъезжай сюда. Здесь как раз по этому вопросу один господин пришел. Хочет сделать какое-то заявление, – ответил дежурный.

– Один из похищенных? – уточнил любитель созерцания закатов.

– Да вроде нет. Пришел с бутылкой наподобие той, которую ты описал. В письме похожее послание. В общем, приезжай. Все узнаешь из первых уст, – звучал из динамиков полицейской рации голос.

– Хорошо. Минут через десять-пятнадцать буду, – пообещал Годзо, садясь за руль.

В участке все было спокойно. Никакого оживления не наблюдалось. Полицейские беседовали с мужчиной, который доставил им бутылку и записку с просьбой о помощи якобы от русских гидронавтов. Бутылку успели спрятать в специальный прозрачный пакет. То же проделали и с запиской. При этом почему-то никто не торопился передать улики на экспертизу. Выкладывая на стол аналогичные бутылку и записку, Годзо поинтересовался у коллег:

– Экспертизу уже провели?

– Кажется, она без надобности, – заметили ему в ответ.

– Это еще почему? Мы должны быть уверены в подлинности этих посланий прежде, чем начнется операция по освобождению похищенных россиян, – проговорил он, будто уже решил для себя, что записки на самом деле настоящие.

– Не будет никакой операции, – коллеги продолжали остужать рвение старика.

– Почему вы так решили?

– Со слов лейтенанта Такэси, – пояснили ему, кивнув на посетителя, принесшего в участок бутылку с запиской.

– Только не говорите мне, что слова лейтенанта Такэси значат в этом деле больше, чем заключение экспертизы. И кто этот ваш Такэси? Президент Америки, что ли? – последовала язвительная реакция пожилого полицейского.