Это одно дело.

Второе: Пелагея имеет право на землю под картофельные огороды не меньше пятнадцати соток — от совхоза. А от колхоза право на землю имеет Парфентий, и он пользуется этим правом.

— Добрый день, труженики! — прогудел громоздкий Мытарин, наставив свои выпуклые шары сперва на Чернова, потом на Шатунова и бегло окинув молодых. — Значит, укрепляем и развиваем совхоз?

— Здравствуй, Степан Яковлич, здравствуй, — виновато засуетился Парфенька. — Вот садись тут, на бревнышко, чего стоять-то.

— Я на минуту, — сказал Мытарин. — Зашел посмотреть строительство и вот дорогой все думал: что ближе к коммунизму — колхоз или совхоз? Давно эта мыслишка меня занимает, а решить не могу. Дай, думаю, мужиков спрошу, посоветуюсь. Ум, говорят, хорошо, а два — лучше. А? — И оглядел всех доверчиво, бесхитростно, как ребенок.

Чернов сразу почуял здесь одну из мытаринских загадок-ловушек и, усмехнувшись, опустил голову, пощипывая рукой кончик усов.

А Борис Иваныч не понял, что спрашивают не всех, принял вопрос к себе.

— Совхоз ближе, — ответил он и толкнул локтем Витяя.

— Совхоз, — поддержал Витяй решительно. — Не зря же сюда люди идут.

— Понятно. — Мытарин повернулся к Парфеньке: — А как думает Шатунов-старший?

— Да я что, я ничего, — забормотал Парфенька, сконфуженный тем, что его Витяй откровенно высказал свою тягу к совхозу. Вот теперь извивайся, как уж под вилами, заглаживай. — В совхозе, конешно, деньги и в плохой год дают: заработал — получи, не то что в колхозе. Но опять же вопрос: откуда совхоз берет те деньги, если хлеба не уродились? Чужое, значит, заедают?

— Во, во1 — обрадовался Мытарин, — И какой же вывод?

— Известно какой: ближе к коммунизму колхоз, а не совхоз. По справедливости.

— Так чего же ты бежишь в совхоз и сына сманиваешь? — захлопнул Мытарин свою простенькую ловушку.

— Начальство на горизонте, — объявил радостно Витяй, отвлекая от отца внимание Мытарина.

Чернов оглянулся и увидел, что от райкомовской «Победы», вставшей у развала досок на окраине Выселок, идут Балагуров и Межов. Балагуров о чем-то говорит, живо размахивает руками, хлопает по плечу Межова, смеется. Веселый мужик. В белых бурках ходит, в шапке пирожком, в модном пальто. И, видно, крепкий, если самого Баховея поборол. Теперь первый человек в районе, хозяин всей округи.

Ромка, то есть Роман Харитонович, смелый ведь человек, безужасный, а вот теперь, говорят, устроился в вечернюю школу, будет учить ребят истории.

— Привет строителям коммунизма! — Балагуров размашисто протянул руку Чернову, потом Шатунову и Мытарину, кивнул молодым: — Отдыхаем?

— До коммунизма нам далеко, Иван Никитич, — ответил Чернов доверительно. — Вручную вот тюкаем, бревна ворочаем, тяжести разные.

— Желудочным паром, — прибавил задиристо Витяй.

Балагуров улыбнулся, сел, поздоровался с подходившими плотниками, потом спросил Мытарина, по какому случаю он тут оказался.

— Да тоже о коммунизме вели дискуссию, — сказал Мытарин. — Хотели выяснить, что ближе — колхоз или совхоз.

— Выяснили?

— Нет, разделились мнения.

— Куда же больше склоняются?

— Вот к Сергею Николаевичу. В совхозе, говорят, надежней, тут деньги, а не трудовые палочки. И Сергей Николаевич так думает.

— Я так не думал, с чего ты? — удивился Межов.

— Не думал, а моих колхозников у себя пригреваешь.

— Кого? — И, встретив виноватый взгляд Парфеньки Шатунова, нахмурился, скрывая смущение. — Извини, Степан Яковлевич, совсем забыл в этой суете. Сегодня же рассчитаем.

— А в чем дело? — спросил Балагуров. — Шабашников общих завели, не поделите никак?

Межов коротко рассказал.

— Два медведя в одноместной берлоге? — улыбнулся Балагуров. И, щурясь от яркого на солнце снега, оглядел столпившихся плотников. — Как думаете, товарищи, можно объединить колхоз с совхозом?

Плотники переминались с ноги на ногу, мяли валенками снег, закуривали. Что тут скажешь?

Колхоз или совхоз — это вроде бы не наша забота. Спросить будто спрашивают по-серьезному, а делают всегда по-своему.

— Сразу тут не ответишь, Иван Никитич, — сказал Чернов, решив выручить своих плотников. — В колхозе платят как? А так: по урожаю. Большой урожай — государство возьмет, малый — опять не прогневайся, колхозник. Так ведь? А большие урожаи редко бывают: они же от погоды, а погода — от господа бога, а бога мы отменили, нету его.

— Эдак, эдак, — оживились плотники.

— Жить-то надо: семья, дети...

— Ничего, поправимся, — сказал Балагуров. — Вот планы выполним и поправимся. Хотя кое-кто за рубежом и сомневается. Да только им не привыкать. — Балагуров улыбнулся, вспомнив старый анекдот. — Во время первой пятилетки американский турист встретил в городе нашего мужика — тот по складам лозунг читал: «Догоним капиталистические страны...» Спрашивает его: «В этой обуви догонять нас будешь?» А мужик был в лаптях. «Нет, отвечает, сапоги собираюсь купить. К концу пятилетки все будем в сапогах и вас догоним». Турист засмеялся: «Вам, говорит, до Америки надо столько пятилеток, сколько на твоей обуви клеток». — «Ничего, — успокоил его мужик, — ты не сумлевайся. На худой конец мы лыко пошире возьмем, оно и поменьше выйдет пятилеток...»