— Возьми книжку или смотри телевизор. Утром ты рыдала, оплакивая птенца, а сейчас готова бегать по ночам.

— Но при чем это? Мне было жалко голубенка. Мам, ты такая странная стала.

— Ты тоже стала странная. Я тебя не узнаю.

— Я нормальная.

— Если ты нормальная, не пререкайся и чем-нибудь займись.

Света ушла в комнату, в так называемую столовую, и стала стелить себе на стареньком раздвижном кресле.

«Пусть дуется, — решила Ира. — Сейчас нужно с ней построже!»

Когда Света уже спала, Ира позвонила Динке домой. Трубку снял отец. Ира попросила позвать Дину.

— Ир, чертушка, — ты? Приветик!.. Ты из автомата? Я тебя совсем не слышу! — прокричала в трубку Динка.

— Я тихо говорю, чтоб не разбудить Свету, — громче сказала Ира.

— А что вы так рано на боковую? По телеку хороший детективчик шел, только что закончился. Не смотрела?

— Нет.

— Напрасно. Я люблю, когда умные оперативники ловят умных преступников. Не терплю, когда преступники дураки.

— Динка, слушай, — сказала Ира. — Я совсем зашилась. Мне позарез нужны деньги.

— Не в деньгах счастье, Ирка, — ответила Динка. (Если иметь в виду пенсию папы, то она права.)

— И в деньгах тоже, — сказала Ира. — На мне висит старый долг, и нужно срочно отдать. Ей-богу, промедление смерти подобно.

— Сколько тебе нужно? — деловито спросила Динка.

— Четыреста.

— Четыреста?.. Хорошо, я сниму с книжки. А когда отдавать?

— Чем скорее, тем лучше.

— Подожди минутку, спрошу у папы. — Динкин голос удалился, и не было слышно, о чем она говорит с отцом. Потом Динка сказала Ире: — Все в порядке. Давай так: завтра до работы встретимся у ЦУМа. Я завтра в первую. Давай без четверти девять, договорились?

— Договорились.

— Пока. По телеку концерт начинается. Посмотри! — успела еще крикнуть Динка и положила трубку.

Если бы Динка была рядом, Ира кинулась бы ей на шею, расцеловала ее и разревелась от счастья. И почему она сразу, еще тогда, когда ездила к скульптору договариваться насчет памятника, не вспомнила о Динке?..

Все! Одна обуза с нее слетела! «Спасибо, Дарья Игнатьевна, получите долг, а насчет племянника — извините, я за такие делишки не берусь!»

Уснула она сразу, как легла, не думая ни о каких долгах. Немножко покружились в голове другие мысли — о Свете. И Ира вновь подумала, что наступила та пора, когда за Светой нужен строжайший глаз. Никаких провожаний и стояний в подъезде!.. Нужно, чтобы Павлик сам поговорил с ней. Так будет лучше… «Кто сказал, что девочки больше привязаны к матери, чем…»

С этой прервавшейся мыслью она уснула. И не слышала, как за окном снова зашумел дождь, как забарабанили по железному карнизу капли. Как он утих потом и снова хлынул, сопровождаемый огнем молний и трескучим громом.

Потому и настало такое роскошное утро. Солнце подымается и любуется с высоты городом: как он чист, как свеж, как славно вымылся за ночь и какой он вообще красавец! Умыты крыши, тротуары, скамейки в скверах, двери подъездов, поздние цветы на клумбах, стволы деревьев. И каждый листочек, на котором еще поблескивает вода, выкупался ночью под небесным душем и теперь, довольный этим событием, заигрывает с прохожими осыпая их холодными каплями и заставляя поднять глаза и поглядеть, какие они, листья, свежие, чистые и по-молодому зеленые, хотя на дворе уже осень.

Да, по календарю уже осень. Но деревья еще не тронуты желтизной, небо еще по-летнему высоко, и солнце по-летнему щедро теплом.

У боковых дверей ЦУМа уже толпится народ. Динки на остановке еще нет. Ира ожидала ее, похаживая по влажному тротуару. Динку она заметила, когда та вышла из подземного перехода через улицу. Ну, зачем, зачем господь бог так изуродовал Динку? Такая симпатичная мордашка и такая… Неужели этот самый бог не разумел, что делает? Или забыл, что лепит женщину, а не слоненка?.. Нет, Динке никак нельзя носить короткое!..

— Приветик! Отойдем в сторонку, — Динка увлекает Иру к закрытому еще театральному киоску, — Держи свои деньги и плати свои неустойки.

— Динка, ты меня спасла! — Ира прячет в кошелек деньги, кладет кошелек, в полосатую сумку, с которой никогда не расстается. — Считай, ты вытащила меня из петли.

— Мне бы твои заботы. Что у тебя новенького? Нинон твоя, наверно, в трансе? По поводу разлуки с наездником?

— Опять ты все знаешь?

— Внимательно слежу за афишами, — Динка кивает на киоск, стекла которого изнутри завешаны афишами. — Отъезды, приезды, анонсы, худчтение и солпение.