Книга Рамадош существует в единственном экземпляре, который хранится в ином измерении. Всякий раз, когда ануннаки-улемам требуется копия книги, ее приходится распечатывать непосредственно с оригинала. Для этого необходимо использовать особые техники — вроде тех, которые мне довелось наблюдать в подземном городе. К числу несомненных плюсов можно отнести то, что каждая копия является точным подобием оригинала. В других старинных книгах случались ошибки при перепечатывании; многие тексты страдали от неверной интерпретации слов… Но Книга Рамадош — совсем другое дело. Если это был тот же экземпляр, который напечатали в моем присутствии, то Шейх, получается, отнес сияющие пластины к себе в библиотеку, а затем проследил, чтобы им подобрали переплет из коры дерева. Само собой, никто не стал бы переплетать подобную книгу в кожу — вещество животного происхождения.

Разумеется, у меня не было никакой уверенности в том, что это — та самая копия. Но, в любом случае, содержимое ее в точности совпадало с оригинальной Книгой Рамадош.

Накинув белую одежду, я вернулся в библиотеку и устроился за столом рядом с тремя улемами. Шейх Аль-Хусейни раскрыл том — теперь-то не было никаких сомнений в том, что перед нами Книга Рамадош. Я изо всех сил постарался сдержать волнение, ведь мне впервые предстояло увидеть книгу на анахе. Опять же, кто знает, о чем в ней написано? Шейх перелистнул страницу. На вид она казалась совсем старой. Он перевернул еще несколько страниц, причем каждая последующая выглядела новее предыдущей. Правда, ни на одной из них не было напечатано ни слова. Тем не менее трое остальных казались поглощены чтением! Уж не спятил ли я? Мне не хотелось мешать им или задавать вопросы, однако сидеть просто так тоже было невыносимо. Шейх перелистнул очередную страницу — она также оказалась пустой. Я вздохнул, не в силах скрыть раздражения. Шейх тут же остановился, взглянул на меня и промолвил:

— Му ахазаа, прости меня. Ты не в состоянии увидеть текст без специального устройства, — продолжил он. — Сами мы в нем уже не нуждаемся. Достигнув 18-го уровня, ты тоже сможешь обходиться безо всяких устройств. А пока вот этот механизм поможет тебе разглядеть текст.

Он открыл ящичек, который стоял рядом с книгой, и извлек оттуда загадочного вида приспособление. Очевидно, что использовать его следовало в качестве очков — правда, очки эти совершенно не походили на современные. Куда больше они напоминали швейцарские часы семнадцатого века. К ним были прикреплены какие-то колесики, на которых, в свою очередь, виднелись загадочные цифры и буквы. Начертанные изящным старинным шрифтом, они походили на кодовые символы.

— Что это такое? — поинтересовался я.

— Механизм, который расширит возможности твоего зрения, — ответил Шейх Аль-Хусейни. — Взгляни, как он устроен.

Для каждого глаза тут было три слоя линз — совершенно прозрачных, изготовленных то ли из стекла, то ли из хрусталя. К каждой линзе, с одной и той же стороны, крепилось по маленькому золотому колесику, обрамленному зеленым топазом. На колесике находилась крохотная кнопка, с помощью которой можно было настроить код. Каждую линзу нужно было настраивать отдельно при помощи ее золотого колесика. С другой стороны находилось еще одно колесико — раза в два больше золотых. Оно само подстраивалось под маленькие, как только те оказывались в нужной позиции.

Подготовив данный прибор для работы, с его помощью можно видеть цвета, которых мы обычно не наблюдаем на Земле. В этом цветовом спектре обретаются иные измерения — или же, наоборот, эти цвета пребывают в иных измерениях (что, впрочем, одно и то же). Такое чувство, будто вы распахиваете врата в параллельные миры. Сами вы находитесь на Земле, но в то же время с помощью Канала проникаете в другое измерение.

— Надень-ка этот прибор и взгляни на книжные шкафы. Не смотри на свет, который льется из окна. Твоя сетчатка понемногу приспособится, и зрение обретет новые свойства.

— Чему служит этот прибор? — поинтересовался я, надевая «очки».

— Он имитирует зрение ануннаков, у которых нет сетчатки глаз. Соответственно, их способность видеть опирается на более сложный механизм. Теперь, даже если ты закроешь глаза, все равно сможешь видеть.

— Как называется это устройство? — спросил я, продолжая разглядывать книжные шкафы.

— Это Минайзар (уменьшительное от минзар, что означает «зрение»): Процесс видения при помощи Минайзара называется Назра, — пояснил Шейх.

— Я вижу нечто странное, — отметил я. — Шкафы неожиданно увеличились, стали просто необъятными…

— Однако они по-прежнему видны совершенно отчетливо, не так ли? — поинтересовался Шейх. — В отличие от других увеличительных приборов, которые делают предмет расплывчатым и заставляют тебя отойти назад, Минайзар удерживает четкий образ.

— Верно, — сказал я, — но у меня слегка кружится голова…

Я закрыл глаза, чтобы дать им отдохнуть, и был потрясен тем, что продолжаю видеть комнату. Открыв глаза, я устроился за столом и взглянул на Книгу Рамадош сквозь линзы прибора. На странице отчетливо были видны цифровые символы и геометрические формы. Я стал всматриваться в них, и под моим взглядом они раскрылись и развернулись, а сквозь них начали проступать буквы. Это был текст на чистом анахе! Я действительно мог читать Книгу Рамадош.

Тут я должен прояснить пару вещей относительно анаха, чтобы вам проще было понять характер моего дальнейшего чтения. Анах — язык особенный, и ему присущ ряд особенностей, совершенно нетипичных для земных языков. Если нужно будет, к примеру, устно перевести страницу с латинского на английский, то у каждого переводчика получится свой вариант, слегка отличающийся от остальных. И при письменном переводе одного и того же текста разными людьми, будь то хоть мастера-переводчики из ООН, непременно возникнут определенные различия, что делает перевод не столько наукой, сколько искусством.