— А что, если новый агент не захочет брать деньги? — спросил я. — Что, если он настолько ненавидит коммунизм, что просто хочет бороться против него? Не испортим ли мы все деньгами, если он готов работать ради идеи?

— В редком случае — да, — сказал Проститутка. — Но агент-идеалист может довольно быстро выдохнуться и повернуться против вас. Так что финансовая зависимость не более желательна с идеалистами.

— Разве, платя агенту, мы в действительности не стремимся запугать его? — спросил Розен. — Ведь он должен давать расписку, не так ли?

— Безусловно.

— Ну так, значит, мы его приковали. У нас же в руках свидетельство против него.

— КГБ использует такую тактику. Мы же предпочитаем так не поступать, — сказал Проститутка. — Конечно, случается, что расписка дает ситуации определенную направленность. Я, однако, утверждаю, что пособие имеет целью создать у агента ощущение причастности, даже если он и не знает в точности, кто мы. Когда ты принадлежишь к сети, крайне важно чувствовать, что ты не один. Повторяю: деньги подтверждают — в этом-то и состоит парадокс, — что порок может быть добродетелью. Давайте подсчитаем наши достижения. Будучи главным агентом, ты обкрутил человека, избежал западни, заставил клиента совершить переход, обеспечил ему регулярное денежное вознаграждение и сумел скрыть его источник. Работа проделана идеально. Остается один только важный шаг. Как вы думаете, какой?

— Клиента надо поднатаскать, — сказал один из младших офицеров, смельчак с Восточного побережья. — Ну, вы же знаете: оружие, нелегальный переход через границу, одноразовые блокноты — словом, все, что ему следует знать.

— Нет, — сказал Проститутка, — подготовка сводится к минимуму. Он же не офицер разведки, а всего лишь агент. Используйте его и дальше, как вначале. Просите его приносить бумаги из конторы. Научите фотографировать документы, которые невозможно взять. Однако никогда не следует наседать на агента, если только нам отчаянно не нужен какой-то материал. Принуждать объект опасно. Хороший агент подобен хорошей грузовой лошади на ферме. Мы учим ее не скакать галопом, а тащить повозку. Мы регулярно ее кормим. Нам нужен трудяга, который помогал бы нам регулярно, год за годом, собирать надежный урожай. Это ценный товар, которым никогда не надо рисковать из-за малого и у которого никогда не надо требовать слишком многого. Мысленно подчеркните это. Стабильность в шпионской работе дает хорошие результаты. По возможности избегайте кризисов. А теперь, джентльмены, спросите себя: какой последний шаг ставит точку во взаимоотношениях между главным и простым агентом?

Сам не знаю, как у меня проклюнулся ответ. То ли появилась способность в какой-то мере читать мысли Проститутки, то ли я начал привыкать к его интеллектуальному стилю, только я тут же произнес, желая получить одобрение:

— Надо отдалиться от агента и уже больше не поддерживать с ним тесных дружеских отношений.

— Откуда тебе это известно? — спросил Проститутка.

— Сам не знаю, — сказал я. — Просто чувствую, что это правильно.

— Хаббард, кому такое могло бы прийти в голову? У тебя инстинкт настоящего разведчика.

Все рассмеялись, а я вспыхнул, но я понимал, почему Хью так выразился. Я однажды не удержался и сказал Розену, что Хью Монтегю — мой крестный, теперь весь класс знал это, и Проститутке, должно быть, стало об этом известно.

— Что ж, — продолжал он, — инстинкты в нашей профессии незаменимы, но я все-таки порассуждаю — к сведению тех, кто не столь одарен ими, как Хаббард. Некоторые из нас не один год размышляли в спокойном рабочем состоянии, как мы пришли к выводу, что рано или поздно главный должен отдалиться от своего агента. Нечто похожее происходит с ребенком, когда он выходит из-под материнской опеки и начинает подчиняться правилам дисциплины.

— Не связано ли это с тем, что агент осознает себя в новом качестве? — спросил Розен.

— Отличный вопрос. Мы такие, какими хотим себя видеть. Следовательно, став агентом, человек обретает новую личность. Но заметьте: с каждой переменой личности мы как бы заново рождаемся, а это значит, что мы снова проходим через детство. Так что теперь главный будет награждать своего агента только за дисциплинированное поведение. Конечно, агент, если он правильно подготовлен, должен больше нуждаться в хорошем совете, чем в эмоциональной поддержке. Ему не столько требуется друг, сколько человек, обладающий авторитетом и способностью помочь ему пройти через встретившиеся препятствия. Подвергая себя опасности, агент хочет верить, что его более или менее оберегают и ничто ему не грозит. Конечно, он должен научиться получать четкие инструкции. В тех редких случаях, когда агенту необходимо переговорить с главным, они встречаются на конспиративной квартире, но это требует времени, так как обычно они держатся поодаль друг от друга. Главный занимается вербовкой новых клиентов.

Это, джентльмены, и есть шпионаж — деятельность, которой занимаются люди из среднего сословия, для чего требуются уравновешенность, деньги, острый глаз, способный распознать нарастание тревоги у партнера, большая доза лицемерия с обеих сторон, планы обеспечения безопасности, умение улаживать обиды, лояльность по отношению друг к другу, сдобренная склонностью к предательству, и куча канцелярской работы. Встретимся на следующей неделе. Довольно скоро перейдем к более гнусному делу — контрразведке. Вот тут мы распрощаемся с менталитетом белых воротничков.

Он помахал нам и вышел из комнаты.

3

В тот вечер мы с Розеном отправились в ресторан «У Харви». У нас в привычку вошло ужинать вместе по четвергам, хотя это вовсе не означало, что между нами возникла дружба. Однако я пришел к мрачному заключению, что Розен не глупее меня и знает о том, что творится в Фирме, куда больше. Он не только сумел завязать знакомство с целым рядом экспертов и с сотрудниками многих секторов, но и поддерживал переписку со всеми оперативными работниками, каких знал. Одним из героев Розена, как ни парадоксально, был Эрнест Хемингуэй. Розен знал все высказывания Хемингуэя и считал, что офицер разведки, подобно писателю, должен иметь друзей всех профессий: ученых, владельцев баров, футбольных тренеров, бухгалтеров, фермеров, официантов, врачей и так далее. И Розен «обрабатывал» столы в кафетерии Фирмы и, казалось, никогда не заботился о том, как его принимали. Половина того, что я знал о всплывших секретах, замалчиваемых провалах или внутренней борьбе за власть в руководстве, поступала от него, и я заметил, что Хью Монтегю соизволял раз в месяц приглашать Арни на ужин.