15

Итак, решено, но как до него добраться? Я не знал ни его закодированного номера, ни псевдонима. Догадывался, однако, что он должен подчиняться напрямую Ричарду Бисселу. На этом уровне в Эпицентре могли работать два, максимум три человека. Позже, приехав в «Зенит», я заглянул в наше штатное расписание и нашел там на соответствующем иерархическом пятачке ХРЕБЕТ, ГИТАРУ и ГАЛИФАКСА.

Сотрудникам не рекомендовалось выбирать кличку по принципу даже весьма отдаленного сходства или аналогии, но мой отец наверняка игнорировал это правило. В семнадцать лет он выиграл парусные состязания юных шкиперов, гонку Бар-Харбор — Галифакс (тот, что в Канаде), и для первого шага мне этого было достаточно.

Воспользовавшись прямым проводом в Эпицентр, я всего лишь набрал три цифры личного кода ГАЛИФАКСА, и секретарша отца Элеонора подняла трубку. Ее голос я узнал сразу. Я раза два видел эту даму — оперативную, мрачноватую, относительно молодую старую деву, носившую пучок и полжизни прослужившую при отце. Она была с ним всегда и всюду — в Вене, на Ближнем Востоке и на Дальнем, да и, насколько я понял, в Гондурасе тоже во время Гватемальской операции. Ходили слухи, сказала мне однажды Киттредж, что Элеонора была любовницей Кэла.

Естественно, увидев ее после этого сообщения, я уделил ей больше внимания. Особым дружелюбием она не отличалась. Губы ее были неестественно сжаты, глаза горели. Она умела хранить секреты. Сейчас, услышав в трубке ее голос, я подумал, что даже не знаю, Элеонора — это имя или ее кличка?

— Элеонора, — произнес я в трубку, — это Роберт Чарлз из ГОТОРНА. Если вы заглянете в скрижали Эпицентра, то, я полагаю, любезно согласитесь соединить меня с ГАЛИФАКСОМ.

— Обойдемся без этого, — ответила она. — Мне известно, кто такой Роберт Чарлз.

— Тем проще.

— Друг мой, неужели вы думаете, что тетя будет носиться по коридорам всякий раз, как новый голосок прорывается к нам из «Зенита»? Куда проще всех вас запомнить.

«Настоящая вторая жена», — подумал я.

— Ну так, — торопил я, — он на месте?

— Какой режим — общий, конфиденциальный или поиск? Уточните, Роберт, — напомнила она с наслаждением в голосе.

— Поиск. — Это означало, что мне перезвонят в кабину.

— Он свяжется с тобой через час, — отрубила она и повесила трубку. В ожидании звонка я занялся разбором скопившейся документации. С начала работы над расшифровками для Проститутки мой письменный стол в «Зените» превратился в валун на пути потока текущих бумаг. На этот раз их застряло не менее полусотни. Хотя примерно половину из них можно было просто подшить или уничтожить, были и такие, что ждать не могли. Приходя в контору после целого дня мотания по рекрутским явкам, я никогда не знал заранее, что меня ждет — маленькая радость или большая беда. Я перелистывал скопившуюся кипу, когда раздался звонок «кустовой» секретарши. Меня вызывали к непрослушиваемому телефону.

Кабина в «Зените» была настоящей душегубкой. Режим поиск срабатывал только при плотно закрытой двери, и тут же вырубался кондиционер. Потоотделение нарастало в геометрической прогрессии с каждой минутой разговора.

— Роберт Чарлз, — голос на том конце провода, должно быть, звучал отчетливо и сердечно, но, пройдя через шифратор и дешифратор, он пахнул мне в ухо могильной сыростью, — ты в самом деле тот, за кого себя выдаешь? Элеонора не ошиблась?

— Все верно, сэр, нахожусь при исполнении.

— Ха! Ты что, считаешь, я не знаю, где ты?

— Я считался с такой возможностью.

— Эдуардо держал меня в курсе. Сынок, ты волен усомниться в этом, но я как раз собирался как-нибудь в ближайшем будущем преломить с тобой хлебец. Да и причаститься не мешало бы.

— Это было бы здорово, отец.

— Ладно, так что там у нас?

Я знал его достаточно хорошо, чтобы с ходу перейти к делу.

— Тут прошла информашка, — сказал я, — что ты собираешься погасить одного крепкого парня. — Это словечко «погасить» было из нашего старого летнего набора в Мэне и означало, что фауна обеднела еще на одного угодившего под колеса зайчонка. — Мой источник, — добавил я, — из фронта.

— Малыш, телефон не прослушивается. Скажи, черт возьми, из какого дырявого мешка фронта это попало тебе в уши?

— Фаустино Барбаро.

— Слыхал об этом господине. Политикан пузатый.

— Дассэр.

— И что он тебе напел?

— Сказал, что хочет поговорить с тобой.

— Многие хотят, включая собственного сына. Только не всегда понятно, что им, собственно, нужно.

Никогда не стоило будить в нем зверя, и данный случай не был исключением. Его голубые глаза, должно быть, так и сверкали. Как бы там ни было, я не собирался занять позицию умолчания.

— Барбаро связан с мафией, — сказал я, — и утверждает, что кто-то из них указал на тебя как на своего заказчика в устранении Фиделя Кастро.

— Ничего подобного, — моментально отрезал он, а затем после недолгой паузы добавил: — И как долго ты носил в себе эту паршивую сплетню?

— Пару ночей. Как видишь, я не настолько поверил в нее, чтобы сразу броситься к телефону.

— Тогда раз и навсегда заруби себе на носу. Это ни в моем стиле, ни в стиле господина Даллеса, ни господина Биссела — ввязываться в такое дело ради кучки тухлых раков.