— Так вы воевали в Канте, да, Пайк? Во время войны?

— Так точно. Я был сержантом. — Пайк неторопливо кивнул; глаза блестели на розовом изуродованном лице. — Подумать только: нам все время было жарко, да?

Вест невесело булькнул, пытаясь рассмеяться, но его бульканье совсем не было похоже на смех.

— В каком полку?

— Первый полк личной королевской охраны, под командой полковника Глокты.

— Но ведь это мой полк!

— Я знаю.

— Я вас не помню.

Ожоги пайка сдвинулись так, что Весту показалось, что он улыбается.

— Я выглядел тогда по-другому. Но я вас помню. Лейтенант Вест. Солдаты вас любили. К вам можно было обратиться, чтобы решить проблему.

Вест сглотнул. Сейчас он не тот человек, который решает проблемы. Больше создает.

— И как вы оказались в лагере?

Пайк и Катиль переглянулись.

— Вообще-то у заключенных не принято спрашивать.

— А! — Вест опустил взгляд и потер руки. — Извините. Я не хотел вас обидеть.

— Никакой обиды, — фыркнул Пайк и почесал расплывшийся нос. — Я совершил несколько ошибок. Не будем об этом. Вас ждет семья?

Вест дрогнул и сложил руки на груди.

— У меня в Адуе сестра. Она… непростая. — На этом Вест решил остановиться. — А у вас?

— У меня была жена. Когда меня отправили сюда, она предпочла остаться. Я ненавидел ее за это, но, если честно, не знаю, как поступил бы на ее месте.

Из-за деревьев появился Ладислав, вытирая руки полами плаща Веста.

— Полегчало! Наверное, все из-за проклятого утреннего мяса. — Принц уселся между Вестом и Катиль, и она скривилась, словно рядом кто-то плюхнул лопату дерьма. Было ясно, что эти двое не в ладах. — О чем беседуем?

Веста передернуло.

— Пайк как раз рассказывал о жене…

— Да ну? Вы, конечно, знаете, что я обручен с принцессой Терезой, дочерью великого герцога Орсо, владыки Талина. Она славится своей красотой… — завел Ладислав, хмурясь на обступающие их сумрачные деревья, как будто даже ему казался чем-то странным разговор на подобные темы в чащах Инглии. — Хотя я начинаю подозревать, что она не всей душой радуется этой партии.

— Ее можно понять, — пробормотала Катиль, уже, пожалуй, в десятый раз за вечер насмехаясь над принцем.

— Я — наследник трона! — вспылил принц. — И однажды стану твоим королем! И не помешало бы обращаться со мной с должным уважением!

Катиль рассмеялась ему в лицо.

— У меня нет ни страны, ни короля — и уж точно нет уважения к тебе.

Ладислав ахнул от негодования.

— Я не позволю разговаривать с собой, как…

Черный Доу, появившийся, словно ниоткуда, навис над принцем.

— Заткни ему пасть! — прорычал он на северном диалекте, выставив толстый палец. — У Бетода повсюду уши! Пусть придержит язык, или я вырву его! — И снова растаял во мгле.

— Он просит нас соблюдать тишину, ваше высочество, — перевел шепотом Вест.

Принц сглотнул.

— Я так и понял.

Ладислав и Катиль, сгорбившись, уставились друг на друга в молчании.

Прямо под шуршащей парусиной Вест лежал на жесткой земле и смотрел, как мягко падает снег за черными глыбами его сапог. С одной стороны к нему прижалась Катиль, с другой — Ищейка. Остальные улеглись вокруг, плотно прижавшись под большим вонючим одеялом. Все, кроме Доу, который снаружи стоял на часах. Такой холод удивительно сплачивает людей.

Из дальнего угла доносился рокочущий храп. Наверное, Тридуба или Тул. Ищейка во сне часто дергался, ворочался, тянулся и издавал бессмысленные звуки. Справа слышалось дыхание Ладислава, слабое, как у чахоточного. Почти все провалились в сон, едва приклонив голову.

Но Весту не спалось. Он не мог отделаться от мыслей обо всех неприятностях и поражениях; об опасностях, что им грозят. И не только им. Маршал Берр, наверное, где-то в лесах Инглии, торопится на юг на выручку, не зная, что движется в ловушку. Не зная, что Бетод поджидает его.

Положение было кошмарное, но вопреки всем доводам на сердце у Веста было легко. Все было просто. Нет ежедневных сражений, нет предубеждений, которые надо преодолевать, планы можно составлять лишь на самый короткий срок, не более чем на час вперед. Впервые за многие месяцы Вест чувствовал себя свободным.

Он поежился и вытянул ноющие ноги, почувствовав, как рядом двинулась во сне Катиль; ее голова упала ему на плечо, щека прижалась к грязному мундиру. Он чувствовал тепло дыхания Катиль на своем лице, тепло ее тела через одежду. Приятное тепло. Впечатление немного портил только запах пота и сырой земли и Ищейка, вскрикивающий и бормочущий в другое ухо. Вест закрыл глаза, улыбаясь. Может быть, все еще выправится. Может, он еще окажется героем, нужно только доставить Ладислава живым к лорду-маршалу Берру.