Шрифт:
По крайней мере, пока не подвернется случай улизнуть незаметно.
Выпустив рукоятку меча, она неторопливо сложила руки на груди. Девятипалый сделал то же самое. Какое-то время, окутанные тьмой, они молча смотрели друг на друга.
— Ладно, розовый, — буркнула Ферро. — Я, как ты говоришь, буду держаться тебя. Посмотрим, что из этого выйдет. Но дурацких обещаний давать не собираюсь, понял?
— Я обещаний не просил. Моя очередь караулить. Отдыхай.
— Мне отдых не нужен, я же говорила.
— Поступай, как знаешь, а я сажусь.
— Прекрасно.
Девятипалый осторожно опустился на землю. Ферро последовала его примеру. Так они сидели, скрестив ноги, друг против друга, на том же месте, где только что стояли; мерцающие неподалеку угли тускло озаряли четырех спящих людей, подсвечивая половину бугристого лица розового и овевая теплым дыханием щеку Ферро.
И он, и она внимательно друг за другом наблюдали.
Союзники
«Архилектору Сульту,
главе инквизиции его величества
Ваше преосвященство!
Подготовка города к обороне идет полным ходом. Знаменитые крепостные стены, несмотря на всю свою мощь, в плачевном состоянии, и я незамедлительно взялся за их укрепление. Кроме того, я велел пополнить запасы провизии, воды, оружия и доспехов — это важно, если город возьмут в осаду.
К несчастью, стена внушительной длины, поэтому объем работ весьма обширен. Для начала я взял кредит, но этой суммы недостаточно. Смиреннейше молю Ваше преосвященство выделить мне средства для осуществления намеченного. Без денег все наши усилия пойдут прахом: работа встанет, и мы потеряем Дагоску.
Союзное войско здесь немногочисленно, причем его боевой дух оставляет желать лучшего. В городе есть наемники, и я приказал нанять еще, однако на их верность полагаться нельзя, особенно если платить будет нечем. Поэтому я прошу подкрепления из королевских войск — даже одна рота значительно изменит ситуацию.
Буду держать Вас в курсе. Служу и повинуюсь.
Занд дан Глокта, наставник Дагоски».— Пришли, — сказал Глокта.
— Уф, — отозвался Иней.
Неприглядный одноэтажный домишко, кое-как сляпанный из глинобитного кирпича, походил на большой сарай. Прямоугольник скверно пригнанной двери и квадрат скверно пригнанных ставней окаймляли тонкие полоски света, сочащегося сквозь щели. Таких лачуг на улице — если называть это улицей — было полно.
«Не очень-то похоже на резиденцию члена правящего совета Дагоски. Впрочем, Кадия — человек странный. Предводитель туземцев. Священнослужитель без храма. Пожалуй, именно ему практически нечего терять».
Дверь внезапно отворилась — Глокта даже постучать не успел. На пороге стоял Кадия: высокий, стройный, в белом облачении.
— Почему вы не заходите?
Хаддиш, развернувшись, подошел к единственному креслу и сел.
— Подожди здесь, — велел Глокта практику.
— Уф.
Внутреннее убранство жилища было под стать фасаду: чистенько, опрятно и чертовски бедно. Потолок низкий — только что головой не цепляешь. Пол — утрамбованная земля. В углу единственной комнаты на составленных ящиках лежал соломенный тюфяк, рядом стоял низенький стул. Под окном примостился буфет, на котором высилась стопка книг, рядом с книгами оплывала горящая свеча. Довершало обстановку помятое ведро для естественных нужд. Этим, похоже, имущество хаддиша и ограничивалось.
«Ни малейших признаков того, что тут прячут трупы наставников инквизиции. Хотя… кто знает, кто знает… Если разрезать тело на маленькие кусочки, его можно аккуратно расфасовать…»
— Вы должны съехать из трущоб.
Закрыв дверь на скрипучих петлях, Глокта проковылял к кровати и тяжело опустился на тюфяк.
— Туземцам нельзя жить в Верхнем городе, вы разве не слышали? — негромко отозвался хаддиш.
— Я уверен, для вас можно сделать исключение и обустроить покои в Цитадели. Тогда мне не придется хромать так далеко ради заурядной беседы.
— Покои в Цитадели? Пока мой народ гниет среди отбросов? Разделить тяготы своих людей — наименьшее, что может сделать лидер. Возможностей помочь им у меня не так уж много. — Будто не ощущая царящего в Нижнем городе невыносимого зноя, Кадия спокойно глядел на Глокту темными, холодными, словно омут, глазами. — Вам не нравится моя позиция?
Тот потер ноющую шею.
— Ни в коем случае. Мученичество вам к лицу, но я — уж простите — разделять его не намерен. — Он облизал беззубые десны. — Я принес в жертву все, что мог.
— Вероятно, не все. Задавайте свои вопросы.
«Хм… Прямо к делу. Что бы это значило: нечего скрывать или нечего терять?»
— Вам известно, что стало с моим предшественником, наставником Давустом?
— Искренне надеюсь, что он умер в страшнейших муках.
От удивления брови Глокты поползли вверх.
«Откровенно! Не ожидал. Пожалуй, первый честный ответ на этот вопрос. Впрочем, подозрений с Кадии это не снимает».
— В страшнейших муках, говорите?
— В страшнейших. И если вас постигнет та же судьба, я не пролью ни слезинки.