Шрифт:
…Девушка проворно сунула руку под дно. Миг и браслет исчез в широкий рукав, за тонким сгибом локтя. Тихо и прощально прозвенели подвески. Спокойно огляделась, встряхнув, поправила той же рукой роскошные смоляные кудри… и обещающе улыбнулась…
Захария облегчённо расправил плечи… – Как зовут ту, чьи очи глубже Генисарета?
Усмешливо блеснули очи с женской ленцой: – Её зовут Зара… Она любимая и послушная дочь…
…Блестели белые ровные зубки, играли ямочки на бархатистых щеках. Захария сглотнул… и услышал то, что хотел…
– …Отец велит собирать ей ракитник под северной стеной, как спадает жара, но солнце ещё не село. И она… повинуется отцовскому слову каждый вечер…
Быстро кивнув, с пустой корзинкой Захария быстро отошёл и нырнул в толчею. Зара проводила его сияющими глазами, пухлым, влажно очерченным ртом… И словно услышав зов её красоты, из толпы ещё раз Захария оглянулся…
Но тут прилавок загородил новый покупатель. Тот юноша, что ночью играл на свирели. Он пил возлюбленную глазами, но не дано ему было напиться…
– Зара, ты такая красивая… щиколотки твои, как медные колокольчики… я сочинил для них новый танец… Ты придёшь сегодня к костру?
– Йозах… не могу, – Зара огорчённо развела руки, – видишь, сколько рыбы… всё, что не продадим, придётся потрошить… надо помочь отцу…
– А завтра?… – с надеждой переспросил юноша.Зара виновато вздохнула, опустив глаза. Медленно провела по прилавку гибкой, загорелой рукой, утешающе коснулась кисти юноши. – Йозах… не знаю… надо помочь отцу…
Напротив них, уже за пустым прилавком, предовольный Найва…
Он по-хозяйски смахнул с досок торговый мусор, ветки, рыбью чешую… Юрко, по воровски скосил бусинки крысиных очей своих по чужой торговле, по толчее… и увидел напротив, как юноша беззвучно и горячо упрекал девушку…
В снисходительной ухмылке скривился Найва и тут же забыл о них. Наклонился, убрал весы под прилавок, преувышено громко и степенно кряхтя, выпрямился и, отвернувшись от всех, вытащил из-за пояса платок с выручкой…
Довольно сопел, пересчитывая монеты, и каждую пробовал на зуб. Причмокивая, о чём-то горячо и неслышно спорил с самим собой.
И одну монету, серебряную, самую крупную и блестящую… облизал! И убрал ту монету за пазуху, в роскошный и грязный кошель, затканный синими и золотыми нитками. Найва был счастлив…А за спиной у него, у прилавка напротив, девушка гневно и беззвучно отвергала юношу, не желая его больше слушать, и рукой указывала, чтоб отошёл он прочь…
…На дороге могильным валуном в серой дорожной пыли неподвижно лежал Иуда, оставляя длинную тень. Вот он зашевелился… поднял голову… встал на четвереньки, склонив голову… Вбок, по-собачьи, оглянулся назад, в наступающую с востока темень, что поглотила уже дальние холмы. И замерцали над ними первые холодные звёзды.
Опершись на посох, Иуда медленно поднимался на ноги. Поднялся. Выпрямился. Его лицо вспыхнуло разрубленным багровым пятном.
Алый гигантский шар садился в клубящиеся, с малиновой подпушкой, в чёрные от грозовой копоти, тучи. И вода в озере багровела от шара и чернела туч. Иуда отвернулся от озера, и лицо его ушло в тень…
…Иуда уходил в Кану. Бугристый затылок его и широкая спина, тёмно-красные в низком закате, медленно уменьшались в размерах. До карего пятна, до бурой щепки, до точки. И та остыла. И растворившись в серой темени, превратилась в неё.
Иуда уходил в Кану…
На дорогу опустилась ночь…Электронная книга издана «Мультимедийным Издательством Стрельбицкого», г. Киев. С нашими изданиями электронных и аудиокниг Вы можете познакомиться на сайте www.audio-book.com.ua. Желаем приятного чтения! Пишите нам: audio-book@ukr.net