усмешка, заостренный овал лица и, разумеется, препаршивый характер. Только

вздернутый носик она унаследовала, похоже, от матери. А вот из-за препаршивого

характера у нее могут быть большие проблемы, если его, конечно, не умерить.

Раник как-то раз не умерил, в результате чего бегал по всему миру, скрываясь от

правосудия, которое спало и видело его казнь. Тогда еще совсем молодого царя

Дайда V приводила в бешенство безнаказанность и нарастающая слава безбашенного

валютного афериста. Его ловкость и неуловимость стала притчей во языцех, его

зелеными глазами бредили девушки, его деяния воспевали у костров барды и

путешественники... И за что? Вопрос логичный, но ответа не находилось.

– К сожалению, я ничего в этой хреновине понять не могу, - развел руками дядя

Лиэт, протянув Анари листок.
– И вообще, нашла к кому обратиться! Я по обычному-то

колинейскому через пень-колоду балакаю, а ты мне на древнем суешь...

– На счет пень-колоды ты кривишь душой, Лиэт, - заметила Анари, пряча листок в

кармане.
– Лады, раз не могешь прочесть, значицца, пойдем к Алтиру. Он в

магической школе учится, их там всякому учат...

– Удачи, - бросил Лиэт.

Анари остановилась в дверях и слегка улыбнулась.

Она ехала на лошади бок о бок со всеми теми, кого обуревала жажда мести за

погибших родственников. Все, нет больше ни отца, ни матери, ни братьев...

Девушка не выдержала - склонила голову, и на луку седла упали блестящие горячие

слезы. "Почему? Почему? Почему так?" - бесчисленное количество раз задавала она

себе этот вопрос. Теперь она одна, и надо выживать. Только ради чего? Любовь,

похоже, начала уходить из ее сердца, так что ради нее тоже не стоит жить. Теперь

же - только месть за сломанную жизнь, за пережитое горе, за леденящий ужас...

Анари медленно вытащила из ножен меч. Дрын блеснул в проглянувшем из-за облаков

тусклом солнце. Анари поглядела на свое отражение в великолепно отполированном

клинке. "Как в зеркале!" - восхищенно подумала она.

Легко взмахнула мечом. Рукоять прекрасно лежала на ладони. Сколько сабель или

мечей Анари не перепробовала, все же поняла, что лучшей балансировки просто еще

не создали. Удивительно просто, сколько она достигла за эти несколько месяцев.

Никому еще (ну, может, папуле) не удавалось достигнуть таких высот в такие

рекордно короткие сроки. Сначала, в первые дни, не получалось совсем. Вместо

того, чтобы стать продолжением руки, меч становился, напротив, как бы довеском,

безнадежно ломающим безупречный баланс гибкого неласовского тела. С саблей еще

как-то получалось, но она легкая, а Дрын тяжеленный. То ли плечам и рукам Анари

просто не хватало еще силенок, то ли было трудно переступить барьер привычки -

неизвестно. Ведь свободу действий не особо стеснял кинжал, кастет или ша-иль, а

тут несколько килограммов серо-голубой травленой стали... Естественно,

непривычно. И вот из-за этой непривычки первые дни Анари не принесли ничего,

кроме кровавых мозолей на ладонях, от которых не защитили и полуперчатки из

плотной кожи. На ладони ей было, честно говоря, плевать - все равно огрубеют

рано или поздно. За дело обидно, да и проницательные насмешки учителя терпеть не

очень хотелось...

– Неплохо получается, - заметил чей-то голос.

Анари обернулась. Чуть поодаль стоял ухмыляющийся Теня собственной персоной. Он

довольно долго отходил от нового заклятия, из-за чего его освободили от занятий

до выздоровления. Сейчас же по его виду не скажешь, что он смертельно болен.

– Благодарю, - отозвалась Анари.
– Только о своем появлении принято извещать.

– Хорошо, возьму на заметку, - беззаботно пожал плечами Тенекин и подошел к ней

поближе.
– И вообще, спасибо тебе. Ты меня буквально с того света вытащила...

– Да будет тебе, - отмахнулась Ани.
– Я как-то учителя спросила, почему именно я,

а он начал мне что-то плести про особые свойства моей силы, что я уникальна, что