– Не страшно, - через плечо бросил хел-Хаттор и подошел к столу, где стояла

пузатая ваза.
– Вот, на этой вазе песенное заклинание. Сними.

Вот те раз - тещины блинки! Это называется - сэнсэй сказал! Вот так вот раз!
– и

сними. Что ж, сэнсэй всегда прав, сэнсэю перечить нельзя. "Ладно, попробую".

Анари поудобнее перехватила гитару и расслабилась, прислушиваясь к колебаниям

магии, исходящим от вазы. Что ж, мелодия вырисовывается простенькая, а вот

регистр тональности низковат для ее голоса. "Учитель, по себе о людях не судят!

Лады, была не была".

Ее пальцы легкими порхающими движениями извлекли из струн гитары нежную мелодию.

Вдруг Анари почувствовала, что ЗНАЕТ, что именно надо петь и на каком языке.

И запела.

Даже учитель был не в силах пошевелиться, дабы не нарушить идиллию, которую

создавало прекрасное сопрано Анари. Простенькое заклинание вызвало в нем бурю

эмоций и воспоминаний, возносил к небу, даровал несравненное блаженство...

Учитель даже не ожидал, насколько прекрасным окажется голос ученицы в этот

момент. Нет, он, разумеется, был в курсе ее наследственных данных и слышал ее

голос, но и подумать не смел, что силы этого необыкновенного голоса раскроются

именно во время элементарнейшего заклинания.

Анари закончила песню на чистейшей си-бемоль.

– Молодец, - довольно похвалил учитель.

Анари от удивления замерла степным сусликом. Такой похвалы от учителя редко

когда дождешься.

– Благодарю, - сказала она.
– А откуда я древнеколинейский узнала?

– Я в тебя заложил его знание, - пожал плечами учитель.
– Ненадолго, часа на три.

Потом его знание сотрется.

– Офигеть, - подытожила Анари и положила гитару на стол.

– Я видел того эльфа, который с тобой... Нарата, кажется, - проговорил хел-Хаттор,

не отрывая взгляда от ученицы.

Та в безмерном удивлении вскинула голову.

– Ну видели, и хорошо. А что такое? И откуда вы его знаете?
– приподняла она

бровь.

– Знаю, и все.

– А вы расскажите!
– в этих словах было все: и просьба, и угроза, и требование,

и наезд.

– Потом.

– Нет, сейчас!

Хел-Хаттор вздохнул. Все же девочка имеет права знать.

– Если бы он убил твою прапрабабушку, ты бы передо мной сейчас не стояла бы, -

промолвил он.

– Я не понимаю, - хлопнула ресницами Анари.
– Почему он должен был ее убить?

Она вспомнила слова Нарата: "...не замочкарил кое-кого для Риллис...". Так что,

Рика мешала Темной королеве?

– Это ты у него спроси, я сам толком-то ничего не знаю. Знаю только, что по

приказу этой стервы Риллис.

Что ж, догадка верна.

– Но у меня есть некоторые предположения, - продолжил учитель. Анари оживилась.

– Мне кажется, что таким образом Риллис хотела избавиться от Таркена. Но, похоже,

у нее ничего не вышло.

Не похоже, а точно. Нарат просто влюбился. В ту, кого надо убить.

– А почему именно через убийство Рики она хотела от него избавиться?
– спросила

Анари.

– Потому что самого Таркена не так-то просто было убить, - криво усмехнулся хел-Хаттор.

– у него был самый мерзкий характер за всю историю Колинеи, и его возможно было

бы убить только при том условии, если он сам этого захочет.

– А при чем здесь Рика?

– А ты подумай.

– Не знаю.

– Любил он ее, бестолочь ты эдакая!
– Анари при этих словах заскрежетала зубами.

– Хотя знаешь, это больше было похоже на соперничество с Наратом. Эти двое друг

друга терпеть не могли, мягко говоря, конечно же. Это была даже не ненависть, а

безумие какое-то. Короче говоря, это единственный случай ненависти между

человеком и эльфом за всю историю Мировой Сферы.

– Офигеть, - в который раз бросила Анари.

– Вот именно. Но я уклонился с курса. Короче, Таркен Рику любил, и если бы она

умерла, он бы сразу в петлю - и с концами.

Что ж, раз Анари стоит сейчас рядом со своим учителем, то у Таркена в свое время