Шрифт:
дошло, что это сам Таркен Нелас.
Да уж, крутой дедок!
– Но она еще и рассчитывала его немного, но ощутимо помучить смертью Рики,
умершей бы от моей руки, - на этом месте Нарат поджал губы.
– Но она не умерла,
а умер я. Не спрашивай, почему. Сама понимаешь и без меня.
Хм, еще бы не знать. Влюбился.
– А вы только из-за Рики так с Таркеном не ладили?
– В основном да. А так просто года за два до оных событий довелось нам с ним
встретиться, и от этой встречи мы не вынесли ничего, кроме взаимной личной
неприязни.
– Яс-с-сненько, - протянула Анари.
– Был с нами еще один чувачок, - продолжил Нарат.
– Это Майрок, вампир, которого
с Рикой связывала клятва крови.
– Надеюсь, он в нее влюблен не был?
– слегка прищурилась Анари.
– Нет, - отрицательно покачал головой Нарат.
– Он любил Кару, подружку Рики.
Ушлый был на редкость. Помню, как-то с ним на площади около фонтана милостыню
просили...
– при этих словах эльф весело захихикал.
– Вы? Милостыню?
– от души поразилась Анари.
– Ага. Как-то на орденской пьянке кучу малу на весь Арнаринн закатили, ну, мы с
упырьком под утро были, естественно, все побитые, покусанные, с бодуна и все
такое. А Майрок предложил, типа, а давай небольшой куш сорвем песенками под
гитару. Я согласился. Вот мы около фонтана разлеглись и начали невпопад что-то
петь под гитару. А сама понимаешь, какой у нас видок был. Но ничего, исправно
так итого пять червонцев за утро...
Анари хихикнула.
– Вот только Кара эта оказалась сволочью той еще, - с внезапной ненавистью
прошипел Нарат.
– Предательница. Просто без зазрения совести кинула собственную
подругу. Сдала Темной королеве!
– Не хило, - присвистнула Анари.
– Еще бы. А кинула она Рику потому, что в Таркена втюрилась. Риллис, похоже,
напирала именно на него, когда вербовала эту горе-подружку. Мол, если Рики не
будет, значит, Таркен твой. Вот и все. Бедный вампир, - с безграничным искренним
сочувствием промолвил Нарат.
– Представляю, как ему хреново было...
Майрок сидел на лавке, сцепив пальцы рук. Нарат вздохнул и подсел к нему.
– Здорово, - сказал он.
– Как делишки?
– Плохо, - коротко бросил вампир, не отрывая взгляда своих миндалевидных
пронзительно-желтых глаз от птички, сидевшей на камне.
Опять Кара!
– Да забей ты! сразу же понятно, что она тебя только жалеет, потому что ты
вампир...
– Жалеет, вот именно... А мне ее жалость не нужна. Я хочу лишь ее любви, и все...
Не перебивай! Я знаю, что она живая, а я нет, и что мне ничего не светит. Но
пойми меня!..
– Я понимаю, Майрок. Я все понимаю...
"Я же - эльф, а Рика - человек", - спустя столько лет подумал Нарат.
– Жизнь твоя жестянка, - подытожила Анари. Спохватилась.
– У меня к тебе еще
одно дельце есть...
Она вынула из-за пазухи сложенный вчетверо листок постаревшего пергамента и
протянула эльфу.
– Может, попробуешь прочесть?
– предположила она, пожав плечами.
Нарат развернул листок, и сразу его черные глаза недоуменно расширились.
– Где ты это взяла?
– спросил он.
– В сборничке фривольных стишков, - без тени смущения ответствовала Анари,
проигнорировав выразительно выгнутую бровь Нарата.
– Понятно...
На самом деле эльфу было ничего не понятно. Откуда взялся текст Вир'Тай'А-Мони в
сборнике поэзии "легкого поведения"?
– Ну, что там?
– нетерпеливо спросила Анари.
Нарат оторвался от чтения и поднял на нее взгляд.
– Это Вир'Тай'А-Мони, Высшее Светлое заклинание, - ответил он.
– Гонишь!
– глаза Анари были сравнимы с двумя пятаками.
– Без дураков говорю.
– Как он тогда в эту книжечку попал?
– Я бы тоже хотел бы это узнать, - вздохнул эльф и вернул листок.
– Береги его.
Авось пригодится.
– Как зеницу ока охранять буду!
– пообещала Анари, сунула листок обратно за
пазуху и отвернулась, глядя на черную гладь воды.
– Ну, как зеницу ока - это лишнее, - усмехнулся Нарат и внезапно подумал: "Как