Он вышел, хлопнув дверью, и почти сразу тонкий слух немёртвого донёс до него полный изумления вопрос девчонки:

— А разве филактерии хранятся не у самих личей?…

— А ты как думала, дорогая? – прозвучал ехидный ответ. – Университет и Храм с Эпохи Становления контролируют нежить. Вампиров – через Мастера Атариды, а личей – через филактерии. И не дай богиня создать тайком запасную! Отследят и накажут – мало не покажется. А ты мне – о независимости…

— Умный, да?- возмущённо парировала девчонка. – Лучше связь в карман костюма переложи, чтобы потом не забыть!

Пожав плечами, Арит завернул за угол коридора.

Переходы были пустынны. Только время от времени по стенам прокатывался странный гул, будто здание стонало.

Пол под ногами чуть заметно вибрировал.

Лич закусил губы. Ах, как это скверно! Как скверно… Что же происходит? Ведь на Атариде никогда не было вулканов, да и расположен остров на прочнейшей океанической платформе…

Плюнув на приличия – тем более, стесняться было некого – Арит подхватил полы мантии и бегом припустил по коридорам и лестницам – вниз, в подвалы.

Он добежал до первого этажа, оставалось преодолеть всего один пролёт – а там хранилище филактерий! Снизу уже доносились возбуждённые голоса…

Здание встряхнуло так, что Арит, потеряв равновесие, упал на пол. Сверху посыпалась известка, а верхний пролёт лестницы угрожающе накренился.

Кажется, сквозь грохот обвала он расслышал звон – будто раскололись сотни и сотни стеклянных склянок…

А потом раздались проклятия и стоны раненых.

Пошатываясь, Арит поднялся, придерживаясь за стену. Потолок нижнего пролёта обвалился, перекрыв путь в подвал. Учёному оставалось лишь вознести хвалу Мортис, что он не успел спуститься туда…

Ещё один мощный толчок, хотя и слабее первого, сотряс Университет. Снова тонкий ручеёк известки потёк с потолка…

Сыпля проклятьями и перебираясь через завалы по накренившемуся верхнему пролёту, Арит добрался до того места, где ещё минуту назад находилось окно. Теперь там зияла дыра, скалясь красными, словно окровавленными, осколками кирпичей. Глубоко вдохнув, лич произнёс заклятие левитации – и выскользнул через проём.

Через секунду учёный уже влетел в свой кабинет. Обломки шкафов загромоздили всё его пространство, пол устилали осколки стекла и магических кристаллов. Грустно хмыкнув, лич про себя признал, что вопрос о спасении раритетов решился сам собой.

Перепуганная парочка жалась у дверей, бледная даже для вампиров после месячного воздержания. Юноша прижимал к себе девушку, словно мог её защитить, если рухнет потолок.

Вот чёрт, а если бы не эти студенты, из-за которых он задержался…

…он бы сейчас умирал, замурованный в подвале, рядом с осколками своей филактерии…

— Что сидим? Кого ждём?! – рявкнул от окна лич. – Левитировать умеем?

— Господин Арит!… – радостно вскрикнули перепуганные ребята – и в этот момент они в самом деле так страшно походили на детей…

Собственно, а разве они не дети?… Двадцать лет против его трёх тысяч!

Ну, Иккон… Ну, зараза… Навязал детский сад ему на голову! Вот, не было печали!

— Сюда, быстро!

Они, запинаясь за обломки, поддерживая друг друга, полезли через весь кабинет к нему. Хоть успели переодеться, птенчики… Парень – в светло-синем, девчонка – в канареечно-жёлтом. Эх, пичуга… А вот ему, похоже, придётся в кои-то веки лететь без снаряжения.

— А где же ваша филактерия? – растерянно спросила девушка, добравшись.

— Другую создам! – отмахнулся лич. – Как доберёмся до места, так сразу и займусь. Живо!… Знаете, где стойла университетских драконов? Вот туда и левитируйте!

Более не задерживаясь, он шагнул в остатки оконного проёма.

— Вир… – прошептала, оборачиваясь, Фрей. – Значит, сейчас господин Арит… всё равно… что Смертный? Как же он без?…

— Он знает это, – коротко ответил Вирлисс. – Лети, Фрери!

— А ты? Ты же с одной рукой не сможешь…

— Как вампир – да, – в голосе Вирлисса прорвалось нетерпение. – Но, к счастью, на лекциях я не спал, в отличие от Ринн. Я помню заклялку левитации. Первый курс… Сравнивал ещё, для прикола и общего развития… Давай же, Фрери!

Арит поморщился и перестал вслушиваться в разговор.

Небо наливалось багрянцем, словно пульсирующая плоть освежёванного животного. Между тучами беззвучно, и оттого ещё более жутко, то и дело вспыхивали золотые зарницы.

Корпус университета пошёл трещинами, а крыло, под которым находились хранилища филактерий, обрушилось внутрь, словно поглотило самоё себя.

"Скала", как называли циклопическую башню со стойлами, где жили университетские драконы, ещё держалась, но её чёрные стены тоже прочертили извивы глубоких трещин.