— Она не должна была умереть?— Эмма прижала больничную подушку к груди.

— Нет.— Я наклонилась в объятия Нэша и сразу же почувствовала себя виноватой, потому что она только что умерла. Но там не было никого, чтобы я могла опереться. Так что я снова села, но не смогла заставить себя отпустить его руку.— Что-то не так. Мы пытаемся понять это, но мы не уверены, с чего начать.

— А я должна была умереть?— Ее взгляд сверлил меня. Я никогда не видела , чтобы моя лучшая подруга выглядела такой уязвимой и испуганной.

Нэш твердо покачал головой , я видела это краем зрения.

— Вот почему мы вернули тебя. Жаль, что мы не смогли помочь Джулии.

Эмма нахмурилась.

— Почему?

— Мы... не были достаточно быстрыми.— Я поморщилась, разочарование и гнев по поводу моей собственной неспособности скручивали мой кишечник.— И я, конечно, использовала все силы на тебя.

— Что это значит...— Но прежде чем она смогла закончить вопрос, дверь открылась, и женщина средних лет в халате вошла внутрь. Она несла папку , сзади следовала очень взволнованная госпожа Маршалл.

— Эмма, я считаю, эта женщина пришла к вам?— Врач взяла папку в другую руку, а госпожа Маршалл прошла мимо нее и бросилась к кровати, где чуть не раздавила свою младшую дочь в объятиях.

Вдруг кровать накренилась под нами, Нэш и я спрыгнули с матраса, пораженные.

— Извините.

Эмма вырыла пульт из-под ног, куда он упал.

— Гм, мы пойдем,— сказала я, пятясь к двери.— Мой отец должен прилететь сегодня вечером, и мне действительно нужно поговорить с ним.

— Твой отец возвращается домой?— Все еще сжатая в объятиях, Эмма убрала волосы ее матери в сторону, чтобы могла видеть меня, и я кивнула.

— Я позвоню тебе завтра. О'Кей?

Эмма нахмурилась, когда ее мать устроилась на кровати, но кивнула, врач открыла для нас дверь. С ней все будет в порядке. Хорошо это или плохо, но мы спасли ей жизнь, по крайней мере сейчас. И если повезет, она не попадется на глаза другому Жнецу еще очень, очень долгое время.

Госпожа Маршалл помахала мне рукой, пока перед нами закрывалась дверь, и последнее, что я услышала, как Эмма настаивала, что она бы позвонила, если бы у нее все еще был бы ее телефон.

Наши шаги стучали по темным плиткам когда мы проходили мимо станции медсестер, направляясь в сторону тяжелых двойных дверей, ведущих в зал ожидания. Сейчас было только четыре часа дня, а я была исчерпана. Першение в горле напомнило, что мой голос все еще звучит, как у лягушки.

Я едва закончила эту мысль, когда знакомый голос назвал мое имя, он раздавался позади белого коридора. Я застыла в замешательстве, но Нэш остановился только тогда, когда заметил, что остановилась я.

— Я подумал, что ты, возможно, захочешь чего-то теплого для своего горла. Похоже, что ты действительно вымоталась сегодня.

Я повернулась, чтобы увидеть Tода с бумажным стаканчиком, другой рукой он опирался о пустой стенд.

Нэш напрягся.

— Что случилось?— Спросил он. Но он смотрел на меня, не на Тода.

Я взглянула на Жнеца , подняв брови. Toд пожал плечами и ухмыльнулся.

— Он не может меня видеть. Или слышишь, если я не захочу этого.— Затем он повернулся к Нэшу, и я поняла, что все, что он сказал дальше, Нэш услышал.— И пока он не извинится, то и я буду продолжать все наши разговоры без него.

Нэш напрягся, проследив за моим взглядом, но он, видимо, видел пустой коридор.

— Черт возьми, Toд,— сердито прошептал он.— Оставь ее в покое.

Тод улыбнулся, словно бы мы разделяли общую шутку.

— Я даже не коснулся ее.

Нэш заскрежетал зубами, но я закатила глаза и заговорила прежде чем он успел что-то сказать, о чем мы все будем сожалеть.

— Это смешно. Нэш, быть хорошим. Toд, покажись. Или я оставлю вас здесь одних.

Нэш молчал, но ему все же удалось разжать челюсти. И я знала, что Toд появился перед ним, потому что его взгляд сфокусировался на лице Жнеца.

— Что ты здесь делаешь?

— Я работаю здесь.— Toд оттолкнулся от стенда и побрел вперед, держа дымящуюся чашку для меня. Я взяла ее, не задумываясь— мое горло болело, и что-то горячее поможет прочувствовать себя лучше. Я отпила из маленькой щели в крышке и была удивлена, вкус был сладким, это горячий шоколад, только с немного корицы.

Я одарила его благодарной улыбкой.

— Я люблю шоколад.

Toд пожал плечами и засунул руки в карманы мешковатых джинсов, но мгновенная вспышка в глазах выдала его удовлетворение.