Леонард радостно:

– Ты веришь! Рад за Аристея!

Диана с улыбкой:

– Вряд ли погрузишься в нирвану, с Эстой вы уж слишком юны, чтобы не искать все новых приключений, и сойдете однажды вы на Землю… О, какой увидеть бы, все затрепещет сердце.

Леонард со вздохом от волнения, как в их первой юности:

– Прощай, Диана! Может быть, однажды на берегу реки, как на Оке, на дальних уголках Вселенной, мы встретимся, как в юности, еще!

Диана с восхищением во взгляде:

– Да, если наша юность в самом деле бессмертна! Что ж, прощай!
– Обращается к Земле.
– Прости-прощай!

Леонард, опуская на землю девушку:

– Проснись!

Эста смущенно:

– А что? Ужели я заснула? О чем речь шла? Я слышала сквозь сон… Звучал пленительно чудесный голос, издалека, как из глубин Вселенной.

Безмолвье Космоса обманчиво, как тишина лесов, морей и гор, прислушаться, вдруг зазвучит орган, то скрипка звуками взвивается…

Но это фон, сопровожденье, отзвук мелодий жизней, гаснущих в пустыне, над ними раздается женский голос, высокий, мягко-нежный чудной мощи и красоты. Сама Вселенная поет и пляшет, и зовет к свершеньям.

Леонард смеется:

– Так это же принцесса нас звала.

Над горами на горизонте пролетают истребители.

Сурин протягивает руку:

– Смотрите! Там, где высились столбы на горизонте, как ворота в небо, куда вознесся Аристей, похоже, идет воздушный бой и рвутся бомбы - неслышно, не за правду, но зловеще.

Легасов в тревоге:

– Без верхней перекладины ворота, одни столбы, все рушится вокруг, и гул далекий горы сотрясает.

Леонаод, поднявшись на корабль, чтоб лучше видеть:

– Там молнией пронесся Аристей! Весь в пламени блистательного света стремительно несется среди гор, и взор его печален до тоски.

Аристей издали, продолжая полет:

– Все в сборе?

Принцесса, оживившись:

– Граф с графиней впали в сон, с решением остаться, надо думать, в Элизиуме.

Леонард с волнением:

– Эста тоже; с нею сойду и я, хотя и тянет очень меня пуститься в странствия с тобой в неведомые дали мирозданья. Но ты как будто в гневе. Что случилось? И гром грохочет над страною света при небе лучезарно голубом.

Аристей, вступая на палубу:

– Поверишь ли? Надеюсь, да. Друзья! Я посетил в Чертогах Духа света, представшего как Феб среди планет с прозваньями богов, известных вам.

Диана с восхищением:

– Он был допущен на Совет богов!

Аристей, рассмеявшись, горестно:

– Явился я как гость, но принят был как пленник, что повинен в нарушеньи границ страны и тишины над миром, с вторженьем самолетов вражьих сил...

Сурин, покачнувшись:

– Что ж, мы со всех сторон окружены?

Аристей с печалью:

– Не мы; угроза над страною света нависла; ледники пришли в движенье, и озеро, сияющее светом, затопит острова и склоны гор, - и Шамбалы земной как не бывало.

В раскатах грома взрывов не слыхать, но бомбовым ударам нет конца.

Легасов заинтересованно:

– Кто с кем воюет?

Аристей, не желая вдаваться в подробности:

– У кого есть сила во устрашенье всех и вся на свете. Безумье силы торжествует днесь.

Леонард, решаясь тоже на некое деяние:

– Теперь я знаю, что мне делать здесь.

Аристей, невольно рассмеявшись:

– Вступить ты хочешь в бой ценою жизни? Но в войнах и погибнет вся планета.

Сурин рассудительно:

– Огонь огнем тушить вдвойне опасно.

Аристей весь в порыве:

– Пора! Пора! В каюты все спускайтесь! Удастся нам взлететь - мы спасены. А с нами и Элизиум теней.

Леонард, вплескивая руками:

– Ах, Аристей, нам и сходить не надо?

Эста, поднявшаяся вновь, чтобы послушать Аристея:

– Нет, я сойду. Элизиум теней мне мил особенно; тому причины, конечно, есть. Прощайте, Аристей!

Аристей обнимает и целует Эсту:

– Элизиум, или Шамбала, или то, что называю я страною света, - то наша связь с Землей, первоистоки мировой культуры, а Парусник – модель, несущая в себе лучшие идеи, какие были или могут быть… Вобрать всего мы не могли, - обращаясь и к Леонарду. – За вами дело!

– Как?!

– В ауре корабля вся ваша жизнь доступна будет нам, через Элизиум, каковой, коль будет он разрушен, вы можете воссоздать…