Девушка, прикрывая рукой динамик, вылетела из-за стола и пустилась бегом по лестнице.

На улице было очень холодно. Ночью мороз ударил резко, без плавного постепенного перехода, и сейчас градусник показывал примерно минус десять. Алине в одной легкой блузке, брюках и туфлях они показались всеми минус сорока.

– Лоренца! – поприветствовала девушка вампирку, подпрыгивая на одном месте, чтобы не замерзнуть, - Что-то случилось?

– Авраам Моисеевич умер. Завтра будут похороны в три часа дня.

– Что? – Лина так и встала, на глаза навернулись слезы, - Что ты сказала?

– Похороны будут завтра в три часа дня, не опаздывай, - Лоренца повторила информацию и положила трубку.

Умер? Она сказала - умер?

Слезы ручьями полились из глаз. Умер. Все-таки она не смогла его уберечь!

Старый, ворчливый и занудный старик, к которому она успела привязаться, больше не будет ругать ее за плохо выполненную работу, согнутые страницы книг или невнимательность. Больше не будет мягко укорять ее, шутить с девушкой или объяснять теорию предвидения, основы истории и философии, практиковать с ней медитацию.

Умер.

…

Гюнтер уже знал о смерти старого еврея. Он посочувствовал девушке по телефону, но быстро отрезвил ее простым сообщением, что его таинственная знакомая готова принять Алину сегодня после семи вечера.

Лине уже было не до работы, и она решила отпроситься домой. Заплаканное лицо девушки уверило начальника в искреннем горе от утраты любимого дедушки и он, посочувствовав, отпустил ее, дав два дня на прощание с ушедшим так рано в небытие родственником.

К семи вечера Лина полностью пришла в себя, горюя по учителю глубоко внутри, была собранна и готова к встрече с таинственной знакомой Гюнтера.

Она не смогла спасти наставника по одной причине - поставленный блок не давал ей полной силы способностей. Поэтому Лина была решительно настроена избавиться от блока, иначе грош ей цена с таким талантом, чтобы там Марк и Авраам Моисеевич не говорили насчет запретов использования.

Гюнтер заехал за девушкой в шесть вечера. Лина встретила его, одетая во все черное в знак траура по учителю. Парень хмыкнул, увидев такой необычный наряд на подруге, но ничего не сказал.

Ехать, как оказалось, было недалеко, знакомая вампира жила в частном доме небольшого поселка сразу за МКАД.

Лина с опаской вышла из машины и оглянулась.

Странный это был поселок, тихий, собаки не лают, птицы не летают, да и прохожих ни одного не было видно, несмотря на еще не позднее время. Лишь редкие фонари освещали улицу, да из окон домов падал свет. Поселок казался заброшенным. А ведь совсем недалеко от столицы, минут двадцать на автобусе и ты уже в крупнейшем мегаполисе мира.

Гюнтер открыл небольшую деревянную дверцу в калитке и прошел по заснеженной дорожке к дому. Девушка двинулась за ним. Он открыл дверь дома, словно частый гость здесь и ему не требуется приглашение, пересек прихожую, оттуда прошел в небольшую комнату. Она освещалась лишь одной люстрой, свисавшей очень низко над круглым столом, оставляя углы комнаты в темноте. За столом лицом к дверям сидела хозяйка дома, ожидая гостей.

Рада оказалась цыганкой, лет сорока, причем, настолько типичной, что воображение Лины сразу нарисовало картину, как она идет по улице, потрясая многочисленными браслетами, и предлагает прохожим погадать. Цветастая широченная юбка, на груди - большое монисто и несколько ожерелий, красный платок с золотистой бахромой по краю закрывает черные густые волосы. И цепкий взгляд из-под длинных ресниц.

Женщина входила в Гильдию нейтралов, о чем Лине поведал Гюнтер и категорически запретил кому-либо рассказывать о встрече с ней. Нейтралы крайне неохотно работали на вампиров и Орден, не желая вмешиваться в противостояние между ними и сосредоточившись на работе с простыми обывателями.

Рада же, в обход правил Гильдии, нередко оказывала магические услуги вампирам, за что те ей неплохо платили и предоставляли ряд льгот.

– Все-таки привез ее? – голос цыганки был хриплый, прокуренный, но каким-то необъяснимым образом он завораживал и располагал к себе.

– И тебе привет, Рада, - ответил парень, пропуская вперед Лину.

Лина коротко поздоровалась.

Магичка оценивающим взглядом скользнула по Алине и, не глядя на ее друга, бросила тому:

– Выйди-ка, нам тут поговорить надо.

Парень коротко кивнул и вышел из комнаты. Лина услышала, как за ним хлопнула входная дверь.

– Ну, здравствуй, красавица, - цыганка, наконец, поздоровалась с девушкой, - Что в черном? Умер кто?

Та кивнула:

– Мой учитель.

Рада посмотрела на нее исподлобья, закурила сигарету, выпустила дым в сторону Лины и кивнула на стул рядом с собой.

– Садись, давай, будем разбираться.

Лина осторожно села. Без поддержки друга ей стало вдруг боязно, кто его знает, что это за магичка. Мама, например, терпеть цыган не могла, считая их обманщиками и мошенниками.