— Он сказал правду. Те подробности знал Эйгель.

— Но, тем не менее, я не стал бы доверяться разбойнику и отдавать шесть монет. Взяв их, он исчезнет.

— Тогда я сам лично пойду с ним и удостоверюсь, что Эйгель у них. Заодно узнаю тайну милорда Ксандра.

— Разбойники вас убьют, а деньги заберут.

— Значит, я отправлюсь к ним без денег. Деньги получат, когда я вернусь обратно.

— Но это очень рискованно.

— Когда речь идет о милорде Ксандре, я и на больший риск пойду.

Хелг распахнул дверь и крикнул парня из леса. Риум быстро поднялся в комнату, где барон Краст его огорошил известием:

— Я иду сам с тобой. Хочу убедиться, что ты не лжешь. Денег не беру. Если не наврал, то по возвращению обратно получишь свои шесть золотых. Слово барона!

— Я тоже даю слово, — добавил барон Тристок. — Если с милордом что — то случится, то мы прочешем все леса вокруг. Развесим на деревьях всех, но до тебя и твоих дружков доберемся.

— Но, ваша милость, если мы отведем вас к себе, то что стоит вам после того, как вернетесь обратно, деньги не платить, а послать солдат взять барона силой?

— Глупый. Тогда барон может пострадать, даже будет убит. Я не буду так рисковать.

— Тогда пошлете солдат после того, как выкуп состоится.

— Я даю слово, что с моей стороны все будет честно. И если с вашей стороны тоже будет честно, то никаких солдат посылать не буду.

— А другой милорд?

— Я тоже даю слово.

— Хорошо. Но глаза вашей милости я все — таки завяжу. Так будет спокойнее.

— Тогда едем сейчас же.

В тот самый час, когда Хелг разговаривал с Риумом, начальник графской стражи барон Равсан, точнее, теперь владелец замка Паймар, во главе отряда из трехсот солдат, выступившего рано утром в сторону Снурского графства, встретился с отрядом маркиза Ильсана, отправившегося в том же направлении сутками раньше. Ильсан, не добившись поставленной цели — разыскать раненого и исчезнувшего Ксандра, вел свой отряд обратно.

Отряд Ильсана за первые сутки похода зашел далеко вглубь земель неприятельского графства, но никаких следов Ксандра не обнаружил. Не встретились ему и пиренские гвардейцы. Маркиз решил, что похищенного Ксандра уже успели отправить в сам графский город, а то и в Лоэрн. Это было ему на руку. Поэтому он утром второго дня повернул свой отряд в обратную сторону. Однаку Равсану свое предположение маркиз озвучить не мог. Тот обязательно потребовал бы возвращения и продолжения движения к графской столице. Поэтому Ильсан постарался убедить Равсана, что исчезнувшего Ксандра в Снури никто не увез. Кстати, это было правдой, но маркиз этого не знал.

Равсан, хоть и с трудом, но вынужден был поверить словам Ильсана. Ведь тот не поленился подробно описать свои вчерашние действия. Одних только путников и зазевавшихся крестьян было схвачено, допрошено, а затем повешено более двух десятков. Но никто похитителей не видел. И Равсан с тяжелым сердцем тоже повернул обратно. Однако на случай, если похитители не успели выбраться на дорогу и поэтому могли везти раненого пленника через лес, приказал двум своим сотням прочесать лесной массив по обе стороны дороги.

Обратно двигались не столь быстро, а прочесывающие лес солдаты и того медленнее. По этой причине Риуму, ведущего с завязанными глазами Хелга, удалось уйти с дороги до того, как по ней проедут четыре сотни Ильсана и Равсана. А прочесывающие лес ларские солдаты еще только приближались с южной стороны к местам обитания лесных разбойников.

Когда Риум вернулся домой, оставив Хелга на опушке, Ламинт, зло прищурив глаза, набросился на сына.

— Кто это?

— Барон Краст, отец.

— Ты зачем его привел?

— Отец, он сам так решил. Я не могу ему перечить. Он сказал, что хочет убедиться, что наш барон здесь. И еще, отец, денег с собой он не взял.

— Почему?

— Он сказал, что если убедится, то вернется обратно и заплатит за выкуп.

— А сам не боится, что мы его схватим? Настоящий барон, да и целый и невредимый.

— Отец, я на обратном пути дал слово. Он тоже поклялся, что с его стороны будет всё честно.

— Поклялся… Этим аристократам верить на слово нельзя. Не зря народ говорит, что они люди слова: дали слово, потом забрали слово. Но мы — то не аристократы. Я всегда свое слово держу. А ты мой сын. Поэтому придется поступить с ним честно. Ах, сколько золота ты своим словом потерял!

— Что теперь, отец?

— А что теперь? Раз привел, веди его к раненому. Пусть поглядит, что у нас все без обмана.

— А как он? Не лучше?

— Да все также. Акси говорит, что шансов все больше и больше. Только трясти его нельзя. Рана откроется и тогда может быть все плохо. Если больше воспалится, то тогда уже не спасти.

В самый разгар беседы с южной стороны леса выскочили двое местных жителей и бросились к их главарю.

— Ламинт, — запыхавшись, выпалил один из них, — солдаты! Лес прочесывают. С гербом Ларска.