Новая рекламная стратегия рома «Гавана-Клуб» на европейских рынках всячески подчеркивала его выдержку и кубинское происхождение. На каждой бутылке была яркокрасная наклейка с девизом «El Ron de Cuba» — не просто «Кубинский ром», а скорее «Тот самый ром, который делают на Кубе» или даже «Тот самый ром — символ Кубы».

Этот слоган коробил тех Бакарди, кто родился на Кубе и помнил старую рекламу своей компании на острове. Работникам «Бакарди» младшего поколения, сосредоточенным на маркетинге, кубинско-французское предприятие сулило разве что заботы коммерческого свойства. Спустя полгода после основания «Гавана-Клуб Интернешнл» дистрибутор «Бакарди» в Испании отправил в головную контору компании предупреждение, что имидж бренда «Гавана-Клуб» в этой стране достаточно популярен и что и сам дистрибутор, и его агенты по продажам наблюдают «стойкий рост узнаваемости бренда «Гавана-Клуб»». Стратегия «Перно Рикар» в Испании была связана с продвижением кубинского туризма: любой владелец бара, которому удавалось продать сто ящиков «Гавана-Клуб», получал в подарок поездку на Кубу на двоих. «Вернувшись с Кубы, владельцы баров становятся лучшими специалистами по связям с общественностью, — докладывал дистрибутор, — и они рекомендуют «Гавана-Клуб» как аутентичный кубинский ром». «Гавана-Клуб Интернешнл» также возила в Испанию кубинских барменов и отправляла их в туры по всей стране, чтобы они показали, как делать настоящие мохито, дайкири и «Куба либре», таким образом порождая всплеск спроса на кубинский ром. Мадридский агент предупреждал, что французско-кубинский бренд скоро станет «серьезной угрозой» коммерческим интересам «Бакарди» в Испании.

Известие об успехе марки «Гавана-Клуб» в Испании заставило специалистов по стратегическому маркетингу «Бакарди» задуматься о двух вопросах. Во-первых, все больше европейцев приезжали на Кубу в качестве туристов, поэтому было весьма вероятно, что кубинский ром распространится по европейскому рынку. Второй вопрос был еще более серьезным. Поскольку Фидель Кастро, очевидно, терял контроль над Кубой, на острове впервые за много лет создались предпосылки для крупных политических перемен. Президент Билл Клинтон обдумывал восстановление политических отношений с Кубой. Торговое эмбарго США вполне могло закончиться, а значит, скоро в продаже Соединенных Штатах снова появится настоящий кубинский ром — сделанный на Кубе. При нынешнем положении вещей этим ромом должен был стать «Гавана-Клуб», маркетингом и дистрибуцией которого занимался один из главнейших корпоративных конкурентов «Бакарди».

Реклама «Бакарди» в США в течение более чем тридцати лет вообще не упоминала о кубинском происхождении своего рома. Теперь остров ассоциировался с революцией и коммунизмом, и американцы там практически не бывали. Однако перспектива восстановления отношений с Кубой пробудила острый интерес ко всему кубинскому.

Руководство «Бакарди» впервые стало рассматривать возможность развивать и продвигать новый ром с кубинской тематикой — ром, реклама которого будет основана на кубинском происхождении самих Бакарди.

Однако для противостояния угрозе «Гавана-Клуб» было мало одного нового рома и новой маркетинговой кампании. «Бакарди» должна была бросить вызов непосредственно «Перно Рикар» — на политических или даже юридических основаниях. В конце концов, появление «Гавана-Клуб» на американском ромовом рынке было событием не только коммерческим — за ним стояла европейская компания, заключившая партнерские отношения с режимом Кастро на волне перемен на Кубе. Совместное предприятие повышало вероятность того, что на сцене после Кастро будут доминировать иностранные корпоративные интересы, действующие сообща с коммунистической элитой, а эмигранты и другие маргиналы будут оттуда вытеснены.

Политическая активность «Бакарди» в кубинских делах до этого момента осуществлялась в основном частным образом и во многом была вызвана ощущением, что Кастро предал лично семью Бакарди, но теперь политические и коммерческие интересы семьи и фирмы совпали. Настало время обращаться в Вашингтон в качестве корпорациитяжеловеса «Бакарди Лимитед», а не отдельных членов семьи Бакарди. Компания готовилась вместе с семьей Аречабала отстаивать ту точку зрения, что со стороны «Перно Рикар» нечестно «приобретать» долю в семейной торговой марке у диктатора, который много лет назад конфисковал ее без компенсации. Если бы в этом споре удалось победить, планы французской компании по выводу «Гавана-Клуб» на американский рынок были бы расстроены. Речь зашла не просто о коммерческой конкуренции. Кубинский ром был и в самом деле «сокровищем нации», и передел контроля над кубинской ромовой промышленностью в эпоху после Кастро был, в сущности, битвой за будущее самой Кубы.

Отель «Билтмор» в Корал-Гейблс был построен примерно тогда же, когда и отель «Насиональ» в Гаване — в том же пышном средиземноморском стиле с величественной оранжевой башней, обширной территорией и подъездной дорогой, обсаженной пальмами.

Отель находится в самом сердце фешенебельных жилых кварталов Корал-Гейблс, где жили среди великолепной пышной зелени, в окружении тропических садов и экзотических баньянов самые зажиточные кубинские эмигранты в южной Флориде. Отель «Билтмор» со своими сводчатыми потолками и мавританскими колоннадами стал излюбленным местом встреч эмигрантской элиты, — возможно, потому, что напоминал о блеске и красоте старой Гаваны.

Именно в залитом светом люстр бальном зале отеля «Билтмор» в душный жаркий понедельник в апреле 1995 года собрались на торжественный ленч (500 долларов за персону) в честь сенатора от республиканцев Джесси Хелмса от Северной Каролины около 150 выдающихся членов кубино-американской общины Майами. Хелмс был одним из самых непримиримых врагов Фиделя Кастро в конгрессе США и прибыл в Майами в годовщину операции в заливе Свиней в 1961 году — по этому случаю на улицах Малой Гаваны ежегодно устраивались шумные демонстрации. В тот день в отеле «Билтмор» его представляли Хорхе Мас Каноса, глава Национального кубино-американского фонда, и Родольфо Руис, президент и исполнительный директор «Бакарди-Мартини», американского подразделения, которое раньше называлось «Бакарди Импортс».

Устроители мероприятия представляли союз, зародившийся более тридцати лет назад. Хорхе Мас Каноса начинал в Representaci'on Cubana del Exilio — Представительстве кубинцев в изгнании (ПКИ), организации эмигрантов-активистов, созданной главой «Бакарди» Пепином Бошем, — и был тогда провозвестником политических идей, добившимся влияния в кубино-американской общине в качестве редактора новостного листка ПКИ, выпускавшегося на средства Бакарди. К 1995 году Мас стал бизнесменоммультимиллионером и крайне влиятельным лицом, распоряжавшимся назначениями на высокие политические посты, и давно уже сменил форму молочника на двубортные костюмы, которые он заказывал у самых дорогих портных; однако когда ему понадобилась помощь в сборе средств для Национального кубино-американского фонда на избирательную кампанию Джесси Хелмса, он негласно обратился именно к Бакарди.