– Можешь поступать, как считаешь нужным. В любом случае ты будешь знать: дом твой, и никто его у тебя не отберет — ты полноправный наследник.

Финн кивнул со слезами на глазах.

– Спасибо тебе! Не знаю, что еще сказать. Я тебя люблю, Хоуп.

– Я тебя тоже, Финн. — Он положил голову ей на плечо и задремал, как ребенок на плече у матери. Вид у него был умиротворенный, и Хоуп обнимала его, нежно поглаживая по голове. Наконец уснула и она, а гроза за окном не утихала.

Наутро Хоуп позвонила в банк и в агентство недвижимости, навела справки о покупке дома, а Финн стоял рядом и ей подсказывал. Ночью во время грозы во дворе упало дерево, но, слава богу, никто не пострадал, да и дерево было старое. Владелец особняка, который когда то приобрел его в качестве выгодного вложения, согласился продать дом за семьсот восемьдесят тысяч фунтов наличными — полтора миллиона долларов. Финн ликовал. Хоуп сделала распоряжение о переводе денег, и, поскольку никаких обременений на продажу не было, Блэкстон-хаус уже через восемь дней перешел в их собственность. Формально хозяйкой теперь была Хоуп, но она сразу составила завещание в пользу Финна, а пока заключила с ним договор аренды по чисто символической плате. После заключения брака особняк перейдет в трастовое управление на имя их ребенка. Если же по какой то причине брак не состоится или ребенка не будет, тогда Финн сможет выкупить у нее дом в рассрочку.

Для него это были очень выгодные условия, которых он никогда бы не получил ни от кого другого. А Хоуп уже строила планы относительно возвращения дому его былого величия. Она была охвачена радостным возбуждением оттого, что получила свободу действий. Мотивом их было желание Хоуп осчастливить Финна и получить уверенность в том, что дом, в котором они живут и где будет расти их малыш, находится у них в собственности. Для Финна это была идеальная сделка, он без конца твердил, что его избранница — самая щедрая женщина на свете. Хоуп отвечала, что это удача для них обоих. Она ни с кем не советовалась и ни у кого не просила одобрения, просто приняла решение и осуществила его. Финн был на седьмом небе от счастья, Хоуп тоже радовалась, глядя на него. Когда Финн убирал в стол документы на дом, у него был такой вид, будто они из чистого золота. А потом повернулся к Хоуп и, глядя ей в глаза, опустился на колени.

– Перестань, что ты делаешь? — рассмеялась она, но Финн был серьезен. Для него это был очень важный момент.

– Официально прошу тебя стать моей женой, — торжественно произнес он, взяв ее за руку. Просить ее руки и сердца Финну было не у кого. Единственным близким Хоуп человеком оставался Пол, но просить у него руки бывшей жены было бы по меньшей мере странно. Финн, правда, в душе не раз поминал Пола добрым словом за его великодушие к жене. — Ты выйдешь за меня, Хоуп? — На его глаза навернулись слезы, он продолжал стоять на коленях, и Хоуп согласно кивнула. От избытка чувств она не могла говорить и тоже расплакалась — беременность сделала ее очень чувствительной.

– Да, — сглотнув, ответила она и всхлипнула. Финн поднялся, обнял ее и поцеловал.

– Обещаю, что буду заботиться о тебе всю жизнь. Тебе не придется жалеть. Ни минуты. — В этом Хоуп не сомневалась. — Как только выберемся в Лондон, куплю тебе кольцо. Как думаешь, когда лучше сыграть свадьбу? — Малыш ожидался в ноябре, и Хоуп хотелось к этому времени зарегистрировать брак, чтобы ребенок был рожден законно. И вообще ей не хотелось ждать. В своих чувствах они не сомневались.

– Давай не будем строить планов, пока ты не известишь Майкла, — предложила Хоуп, не желая травмировать новостью его сына. — Можем, к примеру, пожениться летом на Кейп-Коде. — Для Хоуп было бы особенно радостно сыграть свадьбу в том месте, с которым ее связывали столько лет жизни и столько воспоминаний.

– Я бы предпочел здесь, — сказал осторожно Финн. — Это выглядело бы более официально. А вот лето, по моему, удачное время, как раз и Майкл здесь будет. Он ведь всегда приезжает, хотя бы ненадолго.

– Прежде чем мы ему скажем, я должна с ним познакомиться, — заметила Хоуп, и оба решили, что не стоит сообщать такие новости по телефону. Майкл даже не знает о ее существовании — и вдруг отец объявит, что хочет жениться на незнакомой женщине, которая к тому же уже ждет ребенка. Столько новостей сразу юноша может и не переварить. Хоуп считала более правильным дать ему время узнать ее и примириться с мыслью о браке отца. И еще надо сказать Полу. Она понимала, что сперва это будет для него ударом — узнать, что у нее есть другой, от которого она ждет ребенка. Нужно дать близким время привыкнуть к этой мысли. С другой стороны, лето уже не за горами. Но для организации свадьбы времени хватит. Столько всего произошло за такое короткое время! Их роман, ее беременность, а теперь и предстоящая свадьба. За какие то четыре месяца у нее совершенно новая жизнь, любимый человек, будущий ребенок, дом. Но она нисколько не сомневалась: Финн — ее мужчина, он так нежен и заботлив, она буквально окутана его вниманием.

После того как покупка была юридически оформлена, хлопот у Хоуп прибавилось. Была уже середина апреля, и Хоуп решила отложить намеченную на май съемку в Нью-Йорке на более позднее время. Она не хотела рисковать ребенком и лететь самолетом в первые месяцы беременности. Она попросила Марка Веббера перенести все заказы на середину июня, но причины пока объяснять не стала, впрочем, о покупке дома он уже знал от банка.

– Ты, стало быть, купила жилье в Ирландии? — поинтересовался Марк. — Надо бы навестить тебя, посмотреть, чем ты там занимаешься. Как у тебя с Финном?

– Все хорошо! — с воодушевлением ответила Хоуп. — Никогда в жизни я не была так счастлива! — Это было слышно и по ее голосу, и Марк за нее порадовался. Хоуп пришлось многое пережить, и она, как никто другой, заслуживала счастья.

– Увидимся в июне. Я все улажу, на этот счет не беспокойся. Наслаждайся своим замком — или что ты там приобрела. — Хоуп вкратце обрисовала, что собой представляет дом, и Марк отметил про себя радостные нотки в ее голосе. Давно за ней такого не замечалось.

Следующие два месяца прошли в непрестанных хлопотах. Хоуп наняла рабочих и затеяла ремонт, в котором дом давно нуждался. Пришлось заново перекрывать крышу — траты немалые, но без этого было не обойтись. Были заменены окна, укреплены потолочные балки и внутренние лестницы. Хоуп распорядилась, чтобы стены покрасили, пока они летом будут на Кейп-Коде. А сама она методично обходила антикварные лавки, посещала аукционы в поисках достойной дома мебели. Финн все время видел ее хлопочущей: то она что то прибивает, то отчищает, то разбирает залежи в шкафах и кладовках. Книги из библиотеки Хоуп сложила по коробкам, чтобы можно было заняться полками. Казалось, она никогда не угомонится, и Финн неоднократно устраивал ей выволочку, напоминая о ее положении. Хоуп вела себя так же, как во время первой беременности, когда ждала Мими, и Финну приходилось напоминать Хоуп о том, что ей уже не двадцать два. Иногда она и сама вспоминала об осторожности, но чаще поднимала Финна на смех и говорила, что беременность — это не болезнь. Хоуп давно уже не чувствовала себя так хорошо и не была так счастлива. Это была награда за все, что ей пришлось пережить. Она была уверена, что Финна послал ей Господь, она так и говорила.