Спустя километра три дорога улучшилась, превратившись из жутко разбитой колеи в колею, находящуюся в относительной целостности. Блондинка прибавила ходу, и внедорожник забултыхался в условиях повышенной проходимости. Въехал на горку…

— А это что за типажи топают? — Лихо подалась вперёд, всматриваясь в две фигуры, размеренным шагом двигающиеся посередине дороги, метрах в трёхстах от «Горыныча». — Хватить дрыхнуть, стеклорез. Эй, кому сказано…

Алмаз ещё только открывал сонные глаза, а его рука уже рефлекторно сцапала «дыродел».

— Я-то думал, тут что-то термоядерное стряслось. — Он разочарованно посмотрел на Лихо. — Ты теперь будешь каждый булыжник с обочины за пять вёрст объезжать?

— Ты, родной, — где? В Суровцах или в «Зайти — не выйти»? Ничего не запамятовал? Ась? — не слышу разборчивого ответа…

— Да ладно тебе! От вида двух совершенно нормального вида туристов аврал врубать… мать, ты не погорячилась? У них ни АГС-30 под мышкой, ни «Катюши» из штанов не торчит с самым вызывающим видом… Дуй мимо и всего-то проблем!

— Вот если бы у них в нагрудном кармане система залпового огня обреталась, я бы вела себя гораздо спокойнее. — Блондинка неотрывно следила за приближающейся парочкой. — А людишки, шастающие по мутнойтерритории, да с голыми ручонками, наводят на нехорошие подозрения. Или я неправа?

Алмаз ничего не ответил, сменив позу на более собранную, держа «калаш» под рукой. Книжник с Шатуном тоже подобрались, наблюдая каждый за своей стороной движения.

Идущие по дороге, до которых долетел звук работающего движка, обернулись. Переглянулись.

Один из них, невысокий пузанчик лет сорока двух-сорока пяти, в камуфляжных штанах и спортивной куртке, замахал руками. Изъявляя желание видеть остановившийся рядом с ним внедорожник. Лихо, сжав руль слегка побелевшими пальцами, гнала прямо, не думая тормозить. Объехать не получалось, куда, как говорилось в древнем анекдоте, было деться из этой колеи? Ей никогда не доводилось давить беззащитных людей… впрочем, и других тоже, но неуместное проявление человеколюбия сейчас было совсем не к месту.

Когда до «Горыныча» оставалось с десяток метров и находящиеся у него на пути люди отчётливо осознали, что в попутчики их брать никто не намерен, они отпрыгнули вправо, покидая колею и спасаясь от угрозы. Внедорожник промчался мимо. Лихо увидела, как губы пузана экспрессивно шевелятся — он явно не читал вслед проскочившему мимо транспорту стишата, тематикой которых было пожелание счастливой дороги. Второй экземпляр, вынужденный убраться с пути, — мужичок с донельзя незапоминающейся, тусклой внешностью, в которой проглядывали среднеазиатские черты, — ограничился коротким жестом, хлопнув себя ладонью по локтевому сгибу. Блондинка самую малость озадаченно моргнула, в последний момент заметив одну непонятную деталь. Кожа у обоих несостоявшихся автостопщиков была цвета самых безобидных облаков — желтовато-серой. Серого было больше, но и желтизна тоже присутствовала.

— Да пошёл ты… — чуточку обиженно озвучил увиденное в зеркале заднего вида Алмаз. — Лучше бы радовался, что живёхонек остался. Что за люди? — всегда чем-то недовольны.

— Видели? — спросила Лихо. — Какие-то они не такие… А вроде не косоглазые. Вылитое облако в штанах. Странно.

— Больные, наверное, — предположил Алмаз. — Новый вид мутации. Если есть «пешеходы», которых нельзя завалить с одного выстрела, то почему бы не появиться желтокожим гомо сапиенсам?

Обиженная в лучших чувствах парочка скрылась из виду, исчезнув за очередным поворотом. Спустя полкилометра дорога сильно сужалась, густой кустарник прилегал практически вплотную к трассе, почти задевая ветками бока «Горыныча». Можно сказать, что здесь была даже не дорога, а тропка. Но с явными следами жизнедеятельности.

— А кустики-то непростые, — вдруг сказал Книжник. — Герман рассказывал, что в этих краях они называются «Убей бессонницу». Замачиваешь лист в стакане кипятка и пьёшь. Вырубает на полсуток. Правда, потом побочные эффекты появляются, вроде стрельбы в ушах, или пальцы судорогой сводит. Хорошо хоть — ненадолго.

Листья кустарника были большими, округлой формы и с необычными как будто разлохмаченными краями. Шатун высунул руку в окно и ловко сорвал один из них.

— Интересная флора. — Алмаз полуобернулся и поглядел на добычу громилы. — Только на хрена он тебе? Тебя и так порой не добудиться…

Кусты по бокам внедорожника и впереди, на расстоянии метров тридцати, вдруг заколыхались. Лихо бросила жёсткий взгляд влево-вправо, но, кроме беспорядочного колыхания, ничего не было заметно. Спустя мгновение раздался тихий звук, как будто кто-то протяжно вдохнул и выдохнул. «Горыныч» оказался в плотном облаке зеленоватого тумана, возникшего как бы из ниоткуда. Зеленоватые клочья проникли в кабину, и Лихо поняла, что глаза наливаются свинцом и её неудержимо клонит в сон. Внедорожник вильнул, начиная катиться прямиком в заросли кустарника, и блондинка успела придавить тормоз прежде, чем свалиться в беспамятстве…