Проснулась Айна рано и, потому что была очень взволнованна, спрыгнула с кровати и подбежала к окну. Солнце только начало пробиваться сквозь дымку, окутавшую море. Это создавало впечатление нереальности, как будто все происходило во сне.

Эми принесла девушке завтрак. Служанка вошла в спальню со словами:

— Можете не спешить. Я хочу, чтобы мисс Рози поспала подольше. Она не привыкла укладываться после полуночи.

Айна рассмеялась.

— Неужели было так поздно?

— Именно так! — заявила Эми тоном, не терпящим возражений.

Съев завтрак, показавшийся ей великолепным — горячие круассаны, кофе и фрукты, — Айна оделась. Она выбрала красивое утреннее платье, купленное для нее тетей на Бонд-стрит. Платье было таким прелестным, что она надевала его чуть ли не с опаской, однако невольно подумала, что, наверное, виконт восхитится, увидев ее в этом наряде.

Одевшись, она причесалась точно так же, как вчера ее причесал дорогой парикмахер, присланный управляющим отеля незадолго до обеда. Посмотрев в зеркало, Айна решила, что неплохо справилась с прической. Потом, словно ощутив, что зря теряет время, она вновь кинулась к окну.

Теперь туман над морем почти рассеялся. Средиземноморская вода была не темно-синего цвета, какой обретет в конце дня, а мягко серебрилась утренней голубизной.

В дверь постучали, и Айна пошла открывать. На пороге стоял посыльный, держа в руках большую корзину орхидей.

— Это для вас, мадемуазель, — сказал он по-французски.

— Тут, должно быть, какая-то ошибка, — начала говорить Айна, но увидела на конверте, прикрепленном к корзинке, свое имя.

Почерк был прямой и твердый. Сердце Айны подпрыгнуло, потому что она сразу поняла, кто послал цветы.

— Большое спасибо, — произнесла она, — но, боюсь, мне нечем тебя отблагодарить.

— Все в порядке, мадемуазель, — ответил посыльный, — джентльмен уже позаботился обо мне.

Мальчик смотрел на нее улыбаясь, и выражение его глаз сказало Айне, что хоть он и молод, но восхищен ею.

Айна унесла корзину в комнату, поглядывая на цветы с благоговейным страхом. Она даже не мечтала, что когда-нибудь получит нечто столь роскошное и восхитительное, как корзина орхидей.

Она вынула записку из конверта и прочитала:

Благодарю вас за то, что вы так прекрасны. Я жду внизу, чтобы увидеться с вами. Прошу, не заставляйте меня испытывать разочарование.

К.

Айна прочитала записку несколько раз, а потом снова взглянула на цветы и подумала, как они прелестны и как ей повезло, что она получила такой прекрасный подарок.

Затем девушка вспомнила, что виконт ждет внизу, а она даже еще не знает, как ей поступить.

Она открыла дверь в гостиную. Эми раскладывала на письменном столе кое-какие вещицы Рози.

— Тетя Розамунда уже проснулась? — спросила Айна.

— Нет, не проснулась, — ответила Эми, — и даже не думай ее будить.

Айна смешалась.

— Я… я не знаю, что делать.

— Ты это о чем? — поинтересовалась Эми.

— Виконт Коулт только что прислал мне корзину изумительных орхидей и написал в записке, что ждет внизу. Как ты думаешь, это ничего, если я спущусь вниз поблагодарить его?

— Думаю, будет очень грубо с твоей стороны, если ты этого не сделаешь! — ответила Эми.

— Но что скажет тетя Розамунда?

— Она будет очень довольна, что ты находишься в обществе виконта.

— Если ты в этом уверена, то я немедленно к нему спущусь! — сказала Айна.

Ее глаза засияли как звезды, и, ничего больше не говоря, девушка убежала в спальню. Шляпку она не стала надевать на тот случай, если виконт не захочет выходить с ней из отеля, а просто несла ее в руке.

Бросив последний взгляд на корзину цветов, Айна вышла в коридор. Она собиралась спуститься по лестнице на второй этаж, и тут в коридоре появился мужчина, покинувший один из номеров. Он поравнялся с ней, когда она шагнула вниз с первой ступени.

— Я видел вас вчера вечером, мисс Уэскотт, — сказал он. — Надеялся, что мне выпадет возможность поговорить с вами в казино, но вы рано ушли.

Айна оглянулась и увидела мужчину средних лет, высокого, темноволосого, внушительного вида. Он говорил так уверенно, что она даже не задумалась, почему он обращается к ней не представившись.

— Мы ушли после полуночи, — сказала она. — Мне показалось, что это очень поздно!

Незнакомец рассмеялся.

— Для Монте-Карло — очень рано. Но вам, как видно, не интересно, почему я так стремился поговорить с вами?