— Это правда. — Жадар спрятал точильный камень. — Запомни эти слова. — С его губ слетели какие-то едва различимые для Бешеного звуки на незнакомом языке.

Боиндил изумленно посмотрел на Незримого. Он уже подумывал о том, что это тот самый склочный гном, с которым раньше уже возникали проблемы. По крайней мере голос был похож.

— У меня не получится такое произнести.

— Значит, потренируйся. Ради Верховного короля. — Вдруг жадар издал какой-то странный клокочущий звук, умолк, а потом выругался.

Его лицо исказила гримаса боли. Все длилось лишь пару мгновений, но этого было достаточно, чтобы Бешеный испугался и схватился за оружие.

— Ты что-то еще хотел спросить? — совершенно невозмутимо осведомился жадар, словно ничего не случилось.

— Значит, это действительно альвийские… руны?

— Да. На наших доспехах руны только альвийские, они есть и на доспехе Верховного короля. Но кроме них я заметил символы, которые не могу прочитать, — ответил он. — Что вполне понятно. Как бы то ни было, даже те руны на неизвестном мне языке чем-то похожи на альвийские. И гномьи в то же время. — Жадар увидел, что Барскалин, хмурясь, смотрит в их сторону. — Извини, я занят. — Он встал.

— Эй, погоди! Это я и так знал. — Боиндил был разочарован, но понимал, что больше ничего от этого жадара узнать не удастся.

Но теперь у него хотя бы было заклинание, которое позволяло снять чары окаменения с доспеха Тунгдила.

Бешеному было интересно, есть ли другие заклинания, заставляющие доспех выполнять какие-то приказы вне зависимости от воли его обладателя. «Когда мы будем готовиться к бою с Лот Ионаном, книгочею лучше бы снять этот доспех. Нужно будет поговорить с ним», — решил Боиндил.

Он потянулся за флягой и отвинтил крышку, наблюдая за жадарами. Незримые молча точили кинжалы и переодевались в привычную одежду. Время от времени они замирали, закрывали глаза и, казалось, молились, прежде чем продолжить работу.

Губы Боиндила коснулись горлышка фляги, и в рот ему хлынула густая жидкость. Гном, не распробовав вкус, глотнул.

Только тогда он заметил, что это вовсе не его травяной чай, а какой-то омерзительный напиток. Он сплюнул все, что осталось во рту, на песчаный пол пещеры. Жидкость была красновато-черной и густой, она медленно просачивалась в песок.

— Это еще что такое? — Боиндил осмотрел флягу. «Это же не моя!»

Его фляга лежала там, куда он ее уронил.

С отвращением плюнув, гном поднял свою флягу и прополоскал рот, но от металлического привкуса на языке, напоминавшего кровь и очень крепкое вино, не так-то просто было отделаться.

— Это чья фляга? — громко крикнул Бешеный, завинтив крышку.

Жадар, с которым он разговаривал, подбежал к нему.

— Это моя! — Незримый явно был взволнован. — Должно быть, я потерял ее. — Он вырвал флягу из рук Боиндила, будто там было лучшее вино в Потаенной Стране.

— А что там внутри?

— Почему ты спрашиваешь? — испугался жадар. — Ты пил из нее?

Что-то в его голосе насторожило Бешеного, и он покачал головой.

— Нет, но крышка была неплотно привинчена, и содержимое пролилось. — Боиндил указал на пятно на песке. — Оно странно выглядит и очень необычно пахнет, — солгал Равнорукий, надеясь, что Враккас не покарает его за ложь. — Это ликер с целебными травами? — Он ухмыльнулся. — Вот, значит, откуда вы берете свои силы! Это волшебное зелье, да?

Помрачнев, жадар подался вперед.

— Это обработанная эльфийская кровь, — хрипло прошептал он. — Над ней читались зловещие альвийские заклинания, ее варили… а потом развели водкой. — Жадар скорчил страшную гримасу и расхохотался.

— Эльфийская кровь, — с отвращением повторил Бешеный. Его затошнило. — Зачем вы такое пьете?

— Это наша магия, — ответил жадар. Сейчас он выглядел совершенно нормально. — Наша магия.

Он вернулся к остальным Незримым.

— О Враккас! Чем я так прогневил тебя, что ты заставляешь меня пережить такое? — удрученно прошептал Бешеный, опуская ладонь на живот. — Кто знает, что сотворит со мной это зелье…

Но пока он не заметит никаких изменений, он не станет никому рассказывать о случившемся. Может, сумасшедший жадар просто решил разыграть его и во фляге был… ликер?