Шрифт:
Услышав, что использована его визитная карточка, Цзинь Вэньцин не на шутку испугался. Выскочив в гостиную, он воскликнул:
— А ты заметил, как выглядит этот слуга?
— Он старик.
Чжуан Нань и Юй Банли переглянулись. Цзинь Вэньцин тотчас велел своим слугам выйти вперед.
— Эти?
Посланец покачал головой.
— Нет, нет! Тот был с длинной белой бородой.
— Странная вещь! — вскричали разом Чжуан Нань и Юй Банли. — Кто осмелился выдать себя за слугу господина Цзиня, да еще воспользоваться его визитной карточкой? Как она могла попасть к бандиту?
Цзинь Вэньцин холодно усмехнулся:
— Трудное ли дело — украсть визитную карточку? И подороже вещи иногда пропадают! Не буду обманывать вас: только что я сидел у себя, не зажигая света, и видел, как какой-то человек прокрался к вам в комнату. Я хотел было поднять тревогу, но тут прибежали эти люди. На мой взгляд, бегство преступников — пустяки! Надо посмотреть, не пропало ли что из комнаты!
Друзья всполошились. Юй Банли бросился к занавеске, поднял ее и вдруг завопил вне себя от ярости:
— Картина, которая лежала на столике, исчезла вместе с футляром!
Чжуан Нань и Цзинь Вэньцин вбежали вслед за ним, перевернули всю комнату вверх дном, но картины так и не нашли. Внезапно Чжуан Нань воскликнул, указывая рукой на стену:
— Кто написал эти иероглифы? Только что стена была чистой!
Цзинь Вэньцин приблизился и увидел стихотворение, написанное грубой, но уверенной рукой:
Ван Второй, Ван Второй! Пронеслась о Ване слава, Что убийство для него — Повседневная забава, Что карающий свой меч Вынимает он из ножен, Чтобы в мире зло пресечь, Чтоб неправду уничтожить. Он похитил полотно С видом на Янцзы долину, Упорхнул как тень в окно И с собой унес картину. Он, вдове и сироте Это полотно вручая, Видел: улыбнулись те, Кто так долго был печален… Ван Второй, Ван Второй! Он на лаврах не почил, И, взмахнув со свистом плетью, На коня герой вскочил, Ван Второй спешит в Пекин, Конь его галопом скачет, Прямо к улице Баньби, Где осенний ветер плачет.Все трое опешили. Слуги, столпившиеся у дверей, тоже удивлялись происшедшему.
— Как вам нравится дерзость этого разбойника! — хлопнул себя по бедру Юй Банли. — Выпустил преступников, похитил вещь и еще смеет пугать нас своим именем! Пусть я буду ублюдком, если сегодня же ночью не поймаю его!
— Он не только открыто назвал свое имя, но даже свое лицо не побоялся показать! — подхватил Чжуан Нань.
— Кто видел эту собаку? — удивился Юй Банли.
— А разве ты не помнишь старика, который приехал верхом на муле и занял комнаты господина Цзиня? Чьих же это рук дело, как не его?
Юй Банли сорвался с места и побежал к выходу.
— Правильно! Пойдем в восточный флигель и схватим эту черепаху!
— Как же! — презрительно усмехнулся Чжуан Нань. — Он спит там и давно ждет, чтоб ты его связал!
Юй Банли не поверил и велел слугам обыскать восточный флигель. Вскоре они, разумеется, вернулись с ответом, что комнаты пусты, а мул исчез.
— Если этот человек сумел освободить из тюрьмы наших врагов и увести у нас из-под носа картину, он не такой дурак, — сказал Чжуан Нань. — Где ты его будешь искать? Давай уж сейчас не поднимать шума, а завтра решим, что делать! — Он обратился к Цзинь Вэньцину: — Каково ваше мнение?
Цзинь, конечно, согласился. Юй Банли стоял понурив голову. Чжуан Нань отпустил людей из управления налогового инспектора, и все разошлись по своим комнатам. В ту ночь больше никаких событий не произошло.
На следующее утро Цзинь Вэньцин проснулся очень рано, с первым петушиным криком. В соседней комнате было тихо; он прислушался, но уловил только стрекотанье сверчка. Поспешно позвав слугу, Цзинь узнал, что Чжуан Нань с Юй Банли выехали из гостиницы еще в третью стражу. Он поднялся, прополоскал рот, кликнул кучера и велел закладывать коляску. Вещи были собраны, и он пустился в дальнейший путь.
Теперь, читатель, не спрашивай больше о Цзинь Вэньцине, ибо мы объясним тебе сначала, почему так рано уехали Чжуан Нань и Юй Банли. Дело в том, что Юй, узнав о пропаже картины, почувствовал себя так, будто его уже лишили должности, на которую он надеялся. Полночи он ворочался с боку на бок, не в силах заснуть, и начал подозревать, что Цзинь Вэньцин также причастен к этому делу.
— Ты человек богатый! — успокаивал его Чжуан Нань. — А за деньги даже сам царь-дракон согласится перейти в другой дворец. Чего тебе бояться всякой мелюзги?
Он описал Юй Банли множество путей, которыми можно выдвинуться в столице, и до того распалил его, что Юй не мог дождаться рассвета и стал торопить Чжуан Наня скорее собираться в дорогу. Яростно погоняя лошадей, они на следующий же день прибыли в Пекин. Юй Банли обосновался в одной из крупных гостиниц, а Чжуан Нань поехал прямо во Внутренний город, где находился его дом. Тут он узнал, что отец только что вернулся из Палаты внешних сношений и отдыхает после обеда. Чжуан стал распоряжаться выгрузкой вещей, но еще не успел закончить этого, как за ним явился слуга. Юноша привел в порядок свою одежду и отправился к отцу.