Я заканчивал прием, когда в кабинет вошел Педро, явно в приподнятом настроении.

— Ты кончил, толстячок?

— Да, сию минуту. А что?

— Тогда пошли, я хочу представить тебя новому директору.

— Ты серьезно?

— Конечно! Пошли!

Пока мы шли по коридорам, я выпытывал у Педро имя нового директора, но упрямец молчал, как убитый.

В кабинете директора Фернандес и другие врачи разговаривали с Эрнаном Саласом Рубио.

— Привет, Салас! — Я пожал ему руку.

— Как жизнь, Алипио, старина?! Что нового?

— Ты к нам?

— Разумеется. Меня назначили директором этой больницы.

— Тогда нам надо поговорить, как только у тебя выдастся свободная минутка.

— Я вот-вот освобожусь и разыщу тебя.

Скоро он пришел за мной в палату и пригласил к себе в кабинет.

— Конечно, Алипио, вы нам многое рассказывали, и более или менее мы были в курсе больничных дел, но только здесь я понял, что это за народ. Ты видел, чем кормят больных?

— Да, вареными бобами.

— Это безобразие! Я сейчас же иду в магазин за продуктами. Наличные деньги есть, а мне говорят, что на них можно покупать только овощи и фрукты. Подумать только! Больные голодают, а мы должны подчиняться инструкциям, которые годятся для тех мест, куда привозят продукты, а сюда их не привозят! Фернандес говорит, что уже три месяца ничего не поступало. Но уверяю тебя — для меня нужды больных значат больше, нежели какие-то дурацкие инструкции!

— Я пытался объяснить это в министерстве, когда мне предложили вернуть Баркеса на пост директора. Чтобы понять, что у нас тут делается, надо это увидеть.

— Ты совершенно прав.

— А знаешь, Салас, я пойду с тобой за продуктами, но обещай мне, что потом мы купим лампочек по сорок-шестьдесят свечей для палат. Ты еще не побывал в наших палатах ночью! Если я попаду в больницу хотя бы с насморком, я умру от тоски.

Он расхохотался.

— Хорошо, купим и лампочки!

Пока мы шли в город, он расспрашивал меня о больничных делах и сразу же понял, что нас тревожило, пока мы несколько дней руководили больницей.

— Ка к же так! Больница больше, чем на сто коек, и нет администратора!

— Да, это просто невозможно. Служащий конторы по доброй воле занимается заявками и наличными суммами, но в его обязанности это не входит. А ставки администратора не существует!

— Надо добиваться!

У дверей больницы я столкнулся с Марией, медсестрой.

— У меня для тебя есть приятная новость, — сказал я.

Догадываюсь, — ответила она улыбаясь. — Лампочки для палат!

— Откуда ты знаешь?

— Так мы же не раз говорили об этом, и раз теперь у нас новый директор…

— Конец волоките. Сегодня же вкрутим!

— Да где у нее желчный пузырь, черт возьми! — выругался Рамос из-под зеленой маски.

Операция шла уже почти час. Хирургу помогали гинеколог, медсестра и медбрат.

— Тихо, Рамос. Не нервничай. Просто она очень толстая, — сказал гинеколог, стараясь успокоить Рамоса и продолжая работать зажимом.

Эту больную с предположительным диагнозом «желчнокаменная болезнь» Рамос решил оперировать, не сделав предварительно снимок и не проведя анализа на холестерин. Поэтому гинекологу и показалось, что Рамос вдруг испугался, когда больную уже доставили в операционную, и от страха не может выделить желчный пузырь. Однако в конце концов ему это удалось, и он провел операцию.

Гинеколог сказал, что у него свои больные, и попросил кончать операцию с помощью медсестры и медбрата, а его отпустить. Медсестра стала приводить операционную в порядок, а медбрат помог Рамосу зашивать разрез.

— Доктор, — тихо сказал он врачу, — вы обратили внимание, что в пузыре нет ни одного камня?

— И не говори! Заметил, конечно! Хуже всего, что она из стационара и за дверями ждут ее муж и братья. Они будут просить меня отдать им желчный пузырь с камнями, чтобы заспиртовать его и всем показывать. В какую переделку я попал! — Вдруг его руки в перчатках застыли, он замер, уставившись на разрез. Потом повернулся к медбрату: — Послушай, осталось сшить только кожу. Переоденься и сделай, пожалуйста, что я скажу.

Нельсон внимательно посмотрел на врача, его поразило лицо Рамоса.

— Спустись вниз, помнишь, за больницей есть водопроводная труба… Так вот, набери мне там камешков почище, выбирай те, которые водой отшлифованы, и принеси их сюда. Мы насыплем их в пузырь, и дело в шляпе!

Нельсон остолбенел. Сначала он хотел возмутиться, выложить Рамосу все в лицо, но решил поступить иначе: снял перчатки, переоделся, вышел из операционной и по коридору направился к директору.

Салас был ошеломлен.