Яна оделась и стояла, как живая кукла, покачиваясь, глядя впереди себя стеклянными глазами.

– Сейчас нам придется расстаться,- магистр обратился ко мне.
– Три дня до погребения ты будешь при теле - увы, это неизбежно. Но потом будешь являться ко мне по первому зову. К сожалению, эти сорок дней моя власть над тобой не будет полной,- он развел руками,- это время тебе для прощания с земными привязанностями, отрыва от прежней жизни. Проведи их с пользой. Иди, душа моя,- хохотнул он,- посмотри в последний раз на своих близких.

Яна развернулась и неуверенно пошла в прихожую. Молча обулась, магистр выпустил ее в подъезд и захлопнул дверь. Она, как робот, выполняющий программу, двинулась вниз по лестнице, спотыкаясь и чуть не падая.

"Не иди домой, не иди! Куда угодно, только не туда!"- молила я, но она меня не слышала. Медленно прошла мимо дремлющей консьержки, та поглядела неодобрительно, поджав губы, проводила взглядом и широко зевнула. Я поняла, что могу читать мысли - женщина осудила Яну, решила, что та напилась, потом подумала, что вся молодежь такая: ни чести, ни понятий. "Шалава",- лениво ругнулась она.

Яна вышла на улицу и побрела по тротуару. Встречные прохожие обходили ее, провожая недоуменными взглядами.

"Надо же, такая молодая, красивая. И одета прилично. Наркоманка, не иначе".- Мысли у всех были примерно схожи, и я поразилась людскому равнодушию. Хоть бы кто-то подумал, что ей плохо и нужна помощь!

А она шла на автопилоте - вот уже наш сквер, где мы любили гулять с сыном, а за ним - бетонные девятиэтажки и мой дом.

"Поверни, уйди в другую сторону!"- безрезультатно надрывалась я.

Соседки на лавочке, завидев ее, принялись перешептываться, обсуждать. Как же так, тихоня - Яночка напилась в кои-то веки! Вот уж устроит ей сейчас Сергей разнос!

Механически нажав кнопку лифта, Яна вошла в кабинку и бессильно привалилась к стенке. Программа магистра начала действовать, и жизни моей бывшей владелице оставалось всего на несколько шагов.

Сережа открыл дверь.

– Яна! Где ты была? Почему мобильный не отвечает?
– сердито начал он, но она, лишь перешагнув порог, повалилась ему на руки.
– Яна! Яночка! Да что ж такое?! Надежда Викторовна!

На крик прибежала мама, ахнула, побледнела.

– Вызывайте "скорую", быстрее!
– скомандовал Сережа, а сам пронес тело жены в зал, уложил на диван, принялся растирать холодные пальцы.
– Яночка, милая, открой глаза!

Тело Яны сотрясла конвульсия, губы посинели, глаза закатились. Она дернулась и перестала дышать.

– Яна!
– закричал Сережа, затряс ее, затормошил,- Дыши, милая, прошу тебя! Держись, пожалуйста!

Мама прибежала, кинулась к ней:

– Дочка! Девочка моя!

– Ну где же "скорая"?!
– простонал Сергей, прижимая к себе жену.

Поздно - ее глаза уже остекленели, и я-то знала, что она не очнется.

Все было кончено, минуты утекали, а Сергей и мама все пытались растормошить ее, отказываясь верить в случившееся.

В прихожей раздались шаги - приехали врачи. В комнату вошла та же женщина, что была ночью, Татьяна.

– Что у вас произошло?
– деловито поинтересовалась она, на ходу доставая стетоскоп.

– Она не дышит!
– Сергей посторонился, встал в стороне.

Татьяна нахмурилась, приложила стетоскоп к груди Яны. Затем скомандовала:

– Помогите мне! Нужно положить ее на пол! Адреналин!

Пока медбрат набирал в шприц лекарство, она принялась за массаж сердца.

– Дыши, ну же! Сколько времени прошло?

– Да вот, только что, минут пять- десять,- растерялся Сергей.

Игла пробила грудную клетку. После укола Татьяна снова принялась ритмично давить на грудь Яне, приговаривая в отчаянии:

– Ну что ж вы, обморок, обморок! Тут реанимацию надо, у меня нет оборудования! Ну же, давай, девочка!
– она приложилась к губам Яны, выдохнула. Затем снова послушала сердце.

– Поздно...

Мама забилась в истерике, Сергей сполз по стене, закрыл лицо руками.

– Как же так..,- устало прошептала Таня,- я же ночью ее смотрела, никаких отклонений... А она ведь говорила! Твою мать!

Она села прямо на пол рядом с трупом, опустила голову.