– А, ерунда! Мы все через это проходили. Они всегда сначала такие вредные и злые. А вот когда возьмутся за твою обучение... тогда держись!

Это что, получается, я у них тут обряд посвящения в оруженосцы прошёл? Интересно, а после этого есть возможность сбежать или какая-то древняя магия сплетает тебя узами с рыцарем, пока ты не будешь достоин принять титул сэра? И, может быть, Ленор на самом деле не такой злой, просто это всё обряд, и через денёк-другой он подобреет? Ах, мечты, мечты.

– И больше ничего? Только доспехи?
– как-то грустно спросил у меня Гроу.

– Ну, карту ещё заставляет читать, но это так, мелочи. Сам-то в этом ни бум-бум.

– Вот это да! Ты умеешь читать и писать?

– Ага.

Я благоразумно промолчал о том, к какому роду принадлежу. Ещё в детстве научился никому не говорить своего имени. Мои друзья, в большинстве своём, были из небогатых семей. Скрыть своего проживания в доме знатной особы я не мог, поэтому представился простым пажом, помогавшим наследнику Лайкеров, каждый раз чуть ли не с кулаками бросаясь на тех, кто вдруг начинал говорить о моём, то есть его, поведении, мол, такая неженка, даже шнурки сам завязать не может. Но со временем я обвыкся и даже сам начал выдумывать всякие истории с собой-наследником и собой-пажом.

Сейчас я представился просто Крисом. А то ведь ещё сторониться меня будут. Они же, как выяснилось, все крестьянские дети. Один я из благородных. Эх, вот где былые времена, когда через это проходил каждый сын знатной семьи? Это бы быстро с них спесь сбило. В старые времена, будь ты хоть сыном герцога, нет тебе уважения, пока у тебя нету титула рыцаря. Вот тогда-то бароны могли отыграться над выше стоящими. Может, именно тогда у рыцарей появились эти садистские наклонности? Или они так друг перед другом выступают? Мол, кто придумает лучше издевательство над своим подопечным.

– Ну ты крут! Где ж ты жил?

– Да в Лите, - отмахнулся я.
– Я беспризорником был, меня мать бросила. А старик какой-то подобрал. Одиноким был, но образованным. И семья у него, вроде как, вся в Последней войне полегла.

Мы уже несколько часов сидели во дворе постоялого двора и сплетничали о своих сеньорах. Наверное, в зале наши рыцари тоже сплетничали о нас. Только вот, скорее всего, слова были более обидными и совершенно не для детских ушей. Я, отложив нагрудник в сторону - ибо никто не отменял нашей работы, - посмотрел на небо. Уже закат. Похоже, за разговором время пролетело незаметно.

– Крис, где там твою шкуру носит!
– раздалось из приоткрытой двери.

Я вскочил как ужаленный, прекрасно понимая, что если промедлю хоть на секунду, получу по спине мечом. Конечно же не острием, но даже если он ударит плашмя, весёлого в этом мало. Опять синяки! Господи, как я уже от них устал. Уже мыслю о возращении в родной трактир. Отдам те два серебряника, что украл. Дядька Мифрол, может, побьёт для приличия, чтобы дурь вышибить, но на работу обратно точно примет. У него ж почти все конюхи либо пьяницы, либо криворукие. Ну, встречались ещё криворукие пьяницы, но это считалось у нас в конюшне верхом профессионализма, достичь которого можно было лишь постоянными тренировками. Тренировки же заключались в лежание на сене и распитии спиртных напитков.

– Милорд?
– я заглянул в зал.

Мои глаза не сразу привыкли к царящему внутри полумраку. Но в нос сразу ударил резкий запах перегара, заставивший мои глаза слезиться. Я только слышал о рыцарских пьянках, но никогда их не видел. Внутри и вправду творилась самая настоящая пьянка. Рыцари голосили противными голосами (уж простите за тавтологию, я же вроде как не летописец и писать красиво не обязан), кое-где валялись под столами чьи-то тела. Мне не хотелось думать, что они столько выпили, поэтому для себя я решил, что тут произошла драка.

– Помоги мне подняться в мою комнату, мелкий!

Я тяжело вздохнул, помогая встать своему рыцарю. Кое-как мы поднялись с ним по лестнице. Причём шатался он настолько сильно, что умудрился несколько раз уронить трезвого меня. Хотя на ногах я всегда стоял крепко. В дверь его комнаты мы вошли далеко не с первой попытки. И даже не со второй или третьей. Я сбился со счёту из-за того, что, когда мне наконец удалось запихнуть рыцаря в комнату, был вне себя от радости.

Ленор завалился на кровать и тут же захрапел. А я для себя решил, что никогда не буду пить. Чего и вам желаю.

Проснулся я от того, что кто-то сильно пинал меня под рёбра. Впрочем, к таким побудкам я привык давно. Трактирщик, небось, сейчас обязательно заорёт, что я на его харчах так растолстел, что уже пинков не ощущаю. Но глаз, хоть убей, не открою. Дай сон досмотреть, изверг! Лошади твои не убегут.