Шрифт:
Он уже было взялся за широкие лямки рюкзака, но тут же выпрямился и саркастично усмехнулся:
– Ох, уж, эта Милена Пандева. Прямо-таки врасплох застала, дрянь симпатичная и развратная. Всё вылетело из головы. Чуть, поддавшись глупым эмоциям, о ключевой детали не позабыл…
Тим вновь извлёк мобильник из кармана и набрал нужный номер.
– Вау! – заразительно и сладко зевнули в трубке. – Это ты, Мэри? Разбудила…. Опять масло потекло из-под третьего сальника?
– Это я, Брут.
– Брут? – не наигранно удивилась Илзе. – А говорил, что мой телефонный номер тебе не нужен. Мол, никогда и ни при каких условиях…. Выходит, обманывал?
– Мне, соратница, понадобилась твоя помощь, – хмурым голосом сообщил Тим. – Не до сантиментов и условностей. Дело серьёзное…. Так как, поможешь?
– Железобетон. Излагай.
– Двадцать второго июня, в районе девяти часов утра, отправь на норвежца Альвисса Олсена электронное письмо следующего содержания: – «Привет от Брута. Затихарись, морда, и никаких резких телодвижений не предпринимай….». А к письму, понятное дело, приложи файл с откровениями польского портного. Ну, с теми самыми, про сувенирно-подарочные шмотки, пошитые из шкур незаконно-застреленных белых медвежат…. Сделаешь?
– Конечно, не вопрос…. А где ты сейчас находишься?
– На севере. В глуши.
– И там нет Интернета? – уточнила Илзе.
– Нет. А через несколько минут и телефонная связь пропадёт, – признался Тим. – По крайней мере, до двадцать четвёртого числа…. Кстати, а что это за третий сальник, из-под которого течёт масло?
– Да, ерунда. Не бери лишнего в голову, – девичий голос был показушно-беззаботен. – Купили тут с Мэри старенькую железную колымагу, а у неё двигатель, как назло, барахлит. Да и с гидравликой не всё в порядке. Сегодня до пяти утра, вооружившись гаечными ключами, занимались комплексными ремонтными работами. Извазюкались все, как самые натуральные поросята. Устали…. Ну, у тебя всё? Извини, деловой партнёр, но спать очень хочется. До встречи…
Забросив за плечи тяжеленный рюкзак, и подхватив винчестер, он отправился дальше.
Шагал и, сам не осознавая того, тихонько напевал:
Всё в этом Мире – немножко курьёзно.Яркая, яркая в небе – звезда.Капает, капает – но, осторожноС неба – святая вода.Капает, капает – но, осторожноС неба – святая вода.Может, привал?Да пока ещё рано.Капает с неба – вода.Сердце, оно – словно рваная рана.Видно, уже навсегда.Сердце, оно – словно рваная рана.Видно, уже навсегда.Она целовалась – с ним.Многие видели.Только – печали – во мгле.Чем же, лошадка, её мы обидели?Закат – улыбается мне…Чем же, лошадка, её мы обидели?Закат – улыбается мне…Едем, лошадка, кататься по Свету.Грустный наездник – в седле.Сигарный окурок – зажат меж зубами,Полночь – в замёрзшей Душе…Сигарный окурок – зажат меж зубами,Полночь – в замёрзшей Душе…Кактусы, кактусы.О, мои кактусы….Текила – бушует в крови.Может, лошадка, немного поплачем?Ветер – в ночи – шелестит.Может, лошадка, немного поплачем?Ветер – в ночи – шелестит…Упруго и размеренно шагая по Синей долине, Тим пересёк весь мыс Верпегенхукен и вышел к его северной оконечности, где и располагался странный красно-малиновый домик с идеально-круглой «посадочной площадкой».
Впрочем, посещение коттеджа и его окрестностей пока не планировалось. В настоящий момент Тима интересовали лишь карстовые пещеры, находившиеся поблизости.
Он выбрал вторую с краю – относительно тёмно-малинового строения, до которого было порядка трёхсот двадцати метров.
– Идеальная наблюдательная площадка, – решил Тим. – Если, конечно, задействовать при этом качественный бинокль…
Он зажёг туристический факел, вошёл внутрь пещеры и произвёл тщательный осмотр потенциального убежища.
Увиденное произвело самое благоприятное и положительное впечатление.
– Симпатичное, просторное и уютное помещение, – подытожил Тим. – Прямо-таки номер-люкс в комфортабельном санатории. И удобных гипсовых полок-полочек – сколько хочешь…
Подытожил и, не теряя времени, занялся обустройством.
Обустройством – чего?
Места, где вскоре предстояло – много-много часов подряд – провести в засаде.
Первым делом, он закрепил в трещинах стен подземной ниши древки двух ярко-горевших факелов, после чего затащил в пещеру рюкзак и принялся его распаковывать: продовольствие, канистра с кипячёной водой, примус и газовые баллончики к нему были помещены на одну гипсовую полку, оружие и боеприпасы – на другую, тёплые вещи и спальный мешок – на третью, прочие бытовые мелочи – на четвёртую. Предусмотрительность и аккуратность на серьёзной охоте – краеугольные камни предстоящего успеха, как ни крути…
Потом Тим – в несколько приёмов – принёс-доставил в пещеру нужное количество плоских гипсовых обломков, валявшихся рядом с карстовыми выемками, и принялся – с помощью специального клея, находясь внутри, – тщательно и планомерно закладывать вход в своё убежище.
Таков был план: провести двадцатое и двадцать первое числа в надёжном укрытии, причём, включая и ночь с двадцать первого июня на двадцать второе. Логика при принятии этого нестандартного решения была элементарной, мол: – «А вдруг, перед прибытием основных визитёров инопланетяне захотят произвести разведку-зачистку местности? Пошлют, к примеру, какой-нибудь хитрющий зонд, который и ликвидирует все здешние подозрительные объекты. Включая, понятное дело, и нежелательные живые организмы. Как говорится, лучше перебдеть, чем попасть впросак…».