– Костромиров! Действуй! – повелительно рявкнул Шигин.

Нападавший в шапке-ушанке, просунув руку в салон, разблокировал дверь и рывков выдернул водителя.

Еще секунда – и все, отчетливо осознал Костромиров.

А дальше его тело действовало само, почти без участия разума. Он прыгнул на освободившееся сиденье, утопил педаль газа до пола, одновременно резко выворачивая руль влево. Водительская дверь распахнулась, лжебомжа отшвырнуло в сторону, но дверной ручки он не выпустил. Шапка с него слетела, обнажив круглую, как яйцо, башку. Одноглазый на крыше тоже удержался, мертвой хваткой вцепившись в сабельную рукоять.

Выскочив на тротуар, машина пошла юзом и всей массой шарахнулась о фонарный столб; правый бок вмялся внутрь салона, посыпались стекла. И одноглазый не удержался – слетел. Развернув авто против движения, Горислав газанул прямо по тротуару; пешеходы едва успевали шарахаться в стороны. Однако ассасин, повисший на двери, хотя и волочился по асфальту, но держался крепко и даже начал подтягиваться. Тогда Костромиров взял влево, направляя «порше» по касательной на другой фонарный столб. Удар – и водительскую дверь снесло вместе с непрошеным попутчиком.

У первой же арки Горислав направил визжащую в предсмертной агонии машину в какой-то дворик, пересек его, сшиб два мусорных контейнера и уперся в стену – тупик! Обернувшись, он увидел, как во двор уверенной рысью вбегают два ассасина с саблями наголо. Один из них, в круглой мерлушковой шапке, был немолод; его курчавую иссиня-черную бороду точно посередине делила полоска проседи. Вожак, догадался Костромиров. Схватив с колен мертвого «голубя» автомат, он велел Председателю пригнуться и, с криком: «Получи абрек маслину!», дал длинную очередь прямо через заднее стекло.

– Бей, бей, не жалей! – подзадоривал Шигин, скорчившись на заднем сиденье и прикрывая голову обеими руками.

Бородач среагировал едва ли не раньше, чем раздался грохот первого выстрела. Он с кошачьей ловкостью прыгнул за спину своего товарища, прикрываясь им, как живым щитом; упали оба, но предводитель ассасинов тут же вскочил, взвалил тело подельника на спину и, прихрамывая, но с удивительной при такой ноше прытью, бросился к гаражам. Стрелять ему вслед Горислав не решился, так как в этот момент вся стая «белых голубей» выпорхнула из жерла арки, веером разлетаясь по двору; при этом некоторые из них оказались как раз на линии огня. «Голуби» выпустили по убегавшему целый свинцовый шквал, но тот, проявив недюжинную сноровку, зигзагами, точно заяц, достиг гаражей и нырнул в щель между ними. Несколько охранников бросились следом. Впрочем, было понятно, что вожак ушел.

– Все кончено, Иван Федорович, – проговорил Костромиров, вылезая сам и помогая выбраться из помятого салона Председателю, – опасность миновала.

Стряхнув с костюма битое стекло, Шигин приосанился, поджидая эсбэшников. Те, тяжело дыша, взяли их в плотное двойное кольцо. Председатель медленно обвел бойцов взглядом, тяжелым, как кузнечная наковальня, всматриваясь поочередно в каждого. И каждый боец, принимавший на себя силу начальственного взгляда, дергал головой и отшатывался, будто получив незримый удар в челюсть.

– Дураки, – наконец холодно бросил Председатель. Потом поворотился к Гориславу и, положив руку ему на плечо, произнес отрывисто, но с чувством: – Благодарю. Не забуду. Ваш должник.

– Давайте осмотрим трупы, – предложил Горислав.

– Так нет же их, – развел руками один из «голубей», деревенского вида парень. – И этого, что вы подстрелили, бородач, вона, утащил. Здоровый же, видать, лось – с эдакой-то тяжестью за плечами, а прыгал, вона, ровно горный козел!

– А в переулке? Там наверняка должен был кто-то остаться.

– И там чисто, – заверил эсбэшник, – мы же, вона, только оттуда.

– Я говорил, – махнул рукой Шигин, – они мертвецов не бросают.

– Значит, ассасинов не трое было, а больше, – резюмировал Костромиров. – Подождите, я тогда хоть меч осмотрю. Насколько это возможно.

– Почему невозможно? – поднял брови Председатель.

– Полагаю, до приезда следственных органов его трогать нельзя. Это ж теперь – вещдок. И потом, он ведь не только в крыше застрял, но и… в мозгах вашего охранника.

– Как раз следственным органам видеть этот меч совершенно ни к чему, – заявил Председатель. – Эй, Константин, братец, вытащи-ка эту сабельку. А ты, Вадик, подсоби товарищу.

– Но отпечатки, картина преступления… – засомневался Горислав.

– Я же вам, Горислав Игоревич, пояснял уже, кто ведет основное следствие, разве нет?

Костромиров с сомнением покачал головой, но возражать более не стал. В конце концов, ему что за дело?

Один охранник вскарабкался на крышу разбитого автомобиля, тогда как второй, до половины просунувшись в салон, крепко обнял тело убитого товарища, фиксируя его на месте. «Голубь» на крыше ухватился обеими руками за рукоять меча, примерился, поднатужился и с кряканьем рванул. Клинок вышел на удивление легко, так что не ожидавший такого эсбэшник едва не кувырнулся вверх тормашками на асфальт. Обтерев оружие носовым платком, он протянул его Председателю. Но тот, отрицательно мотнув головой, указал на Горислава.