— Видишь вон те кусты? — показал Кос механику.

Саакашвили кивнул головой, продолжая петь, затем легко потянул на себя правый рычаг, добавил газу.

Раздались два первых выстрела — один снаряд ударил в бетонную стену, второй коснулся башни и отлетел рикошетом вверх.

Танк, описывая небольшой полукруг, набирал скорость. Солдаты на грузовике что-то кричали, но шофер не отважился выехать из-за укрытия на простреливаемое поле.

«Рыжий» теперь полным ходом мчался прямо на грузовик.

Несколько солдат вскинули автоматы, но, прежде чем они успели сделать первые выстрелы, люк механика захлопнулся, как забрало. Немцы разбежались в разные стороны. Однако не всем удалось уйти, потому что танк протаранил машину, разбил двигатель, смял кабину, как старую газету, и вдребезги разнес деревянный кузов.

В объективах приборов, находящихся в наблюдательном бункере, все это было видно как на ладони. Столб светлой пыли поднялся над разбитой автомашиной, прикрывая очертания движущегося среди высокой травы танка. Рядом во все стороны разбегались крохотные фигурки солдат.

— Проклятье! — заорал бригаденфюрер и выбежал из бункера. Было слышно, как он кричит на артиллеристов и ругает их последними словами за то, что они не стреляют.

— Наши люди… — пробовал объяснить хромой офицер-артиллерист, показывая на солдат.

— Огонь! — приказал эсэсовец.

Немецкий капитан все это время не отрывал глаз от бинокля. Он видел, как танк завершил полукруг, разогнался до предельной скорости и достиг гряды цветущего терновника, который рос по обочинам дороги, ведущей к лесу. Башня танка то показывалась, то исчезала в неровном ритме движения. Одно за другим били орудия. Заряжающие вошли в ритм, наводчики ввели поправки. На броне появились первые следы попаданий.

Вернулся запыхавшийся эсэсовец и припал к окулярам бинокля.

— Достали их! — заметил капитан и за его спиной поднял вверх большой палец.

Никто из экипажа танка не видел этого пальца, поднятого в пожелании удачи. Томаш и Густлик лежали на дне танка, стонавшего от ударов снарядов. Кос подполз к своему постоянному месту и прилип к прицелу снятого пулемета. Широкая грунтовая дорога полигона поднималась на вершину небольшого холма.

— Близко! — крикнул Янек, увидев прямо перед собой деревья.

Григорий, сжимая рычаги, прильнул к перископу и уже не пел. В ответ на слова Коса он отрицательно покачал головой к процедил сквозь зубы:

— Нет. Теперь они запляшут.

Высоко вверху пропели два снаряда, и огонь неожиданно прекратился. Янек поднялся в башню, припал к перископу и сразу все понял: немецкие артиллеристы, направляя стволы орудий вслед за танком, передвигали их влево. Правая пушка уже не могла вести огонь, и офицер дал команду развернуть орудие.

Артиллеристы быстро вытащили сошники, и расчет второго орудия стал перетаскивать пушку на новую позицию.

В это время танк замедлил ход, покачнулся, замер на минуту, выбираясь из выемки. Вот он перевалил через насыпь, накренился вперед и ринулся на врага. Артиллеристы еще вбивали сошники орудий. Хромой офицер отдавал приказания, солдаты подносили снаряды из ящиков, но им уже не суждено было выстрелить. Танк обрушился на орудия и раздавил их. Тех, кто не успел отскочить, он вмял гусеницами в землю и, не задерживаясь ни на секунду, помчался дальше.

Из бункера вышел капитан Клосс с пистолетом в руке и с улыбкой посмотрел на удаляющийся, едва заметный за деревьями силуэт танка. Возле бункера сидел офицер-артиллерист и отстегивал сломавшийся протез, напевая себе под нос старую фронтовую песенку об убитом товарище, лучше которого не найти.

— Верт! — позвал бригаденфюрер своего верного адъютанта. — Сообщите в соседние части и на позиции зенитных орудий об этом взбесившемся пустом ящике. Пусть целятся спокойно. В танке нет ни одного снаряда.

В то время когда звонили телефоны и радиостанции передавали тревожные сигналы, в середину ползущей через лес вражеской колонны автомашин с боеприпасами с боковой дороги врезался танк, похожий на привидение. Башня была в пробоинах, подкрылки болтались и дребезжали, к броне передней части корпуса прицепились неизвестно где сорванные обломки металлических предметов.

Прежде чем водители успели заметить орла на броне, танк столкнул одну из машин в кювет, набрал скорость и, ударив сзади очередную жертву, свалил и ее с насыпи. Бензин из разбитого карбюратора вылился на коллектор, вспыхнуло пламя, начали взрываться снаряды.

Грузовики, идущие в голове колонны, увеличили скорость и у въезда на мост разнесли пост службы регулирования движения. Солдаты охраны выстрелили вверх, но водители уже загнали машины на мост и остановились, воткнувшись в колонну артиллерийских орудий, двигавшуюся с противоположной стороны.