Ничего, заключил он, нажав на кнопку пульта и вырубив видеомагнитофон. В камеру никто не входил.

Я криво усмехнутся.

Похоже, Ульяну убил призрак.

Похоже, неожиданно согласился Серапион. Незримо прошел мимо камер, отсек девочке голову, бросил саблю и был таков. Это, по-твоему, я должен сказать ее родителям и прессе?

Я пожал плечами.

Не знаю. И потом, не мне учить тебя прятать концы в воду.

Шутник, проронил Серапион без улыбки. А умнее идеи есть?

Я покосился на пакет для улик и брякнул:

А это не сабля, Ася. Это катана.

Серапион хмыкнул и спросил по-китайски:

И Ху Ли? затем полюбовался на мою вытянувшуюся рожу и перевел: Ну и что?

Ничего. Так, для общего развития.

Серапион устроился в кресле поудобнее и вынул из пачки сигарету.

Ладно, вздохнул он, демонстрируя безграничное терпение и смирение. Валяй, рассказывай.

Ну это меч японских самураев, начал я. Им наносят очень глубокие рубленные раны. Кстати! Во время Второй Мировой катаны запросто перерубали ружья юсерам. И все остальное тоже.

Угу, проворчал Серапион. Мораль: наш убийца самурай. Так родителям покойной и скажу.

А я в этот миг застыл, внезапно увидев, как встали на свои места события вчерашнего и сегодняшнего дня безумно, невероятно; мой разум сопротивлялся извращенной логике происходящего, однако я понимал, что все было именно так. На мгновенье реальность утратила цвет и звук, смазалась, отступая на задний план, и я увидел две сменившие друг друга картинки: блеск катаны в туалете Парадиза, тело Трубникова на полу; лицо Ульяны спокойное и счастливое, а на глаза наползает смертная пелена.

До этого стоявший, я осел в кресло, испугав Серапиона возможным повторением подозрения на инсульт. Сотовый завибрировал в кармане джинсов; я вынул его негнущимися пальцами, не совсем понимая, что делаю.

Каширин? голос прозвучал с извращенской радостью, и я почувствовал запах цветочных духов. Ты быстро соображаешь, умница моя. Только не болтай, о чем додумался, в дурку свезут.

Варахиил? пролепетал я заплетающимся языком. Это все ты?

Услышав имя звонившего, Серапион вскинул голову и нахмурился.

Она не вовремя начала кукарекать о делах не по ее разуму, объяснил Варахиил. А у меня есть запасной меч, милый, помни об этом.

И трубка разразилась издевательскими короткими гудками. Я надвил на кнопку отбоя (с первого раза по ней не попав) и засунул телефон в карман (опять же не попав сразу). Серапион задумчиво наблюдал за тем, как я ковыряюсь с вещами, а затем поинтересовался:

Варахиил? Кто это?

Так, знакомый, промямлил я с совершенно мне не свойственной кривенькой гримаской. Серапион посмотрел на меня весьма и весьма выразительно.

А с чего у него имя архангела?

Я истерически хихикнул и пожал плечами. Действительно, с чего бы у него бы архангельское имя..?

Это кличка, сказал я как можно беззаботней. Кличка такая.

Понимаю, кивнул Серапион и, протянув руку, снял с полки роскошный альбом религиозной живописи. Сверившись с оглавлением, он открыл его на нужной странице и придвинул ко мне.

Николай Крапивенцев Восемь прочел я и стал рассматривать то, что можно было бы назвать парадным корпоративным портретом. Архангелов действительно оказалось восемь, и изображены они были, насколько я понял, совершенно неканонично (Архангел Михаил, к примеру, был облачен в форму генерала МЧС, а Рафаил держал в руках стетоскоп), хоть и с крыльями невиданных размеров.