Однажды он пообещал себе, что встретит Сириуса Блэка. Может быть, они поговорят о причине случившегося, но вряд ли они захотят говорить долго. Ремус хотел увидеть лицо Сириуса и отомстить. Он надеялся, что они встретятся в полнолуние.

Ему было интересно, знают ли студенты, которые аплодируют ему сейчас, кто он такой. Его имя произносили не часто, но те, кто знали его, его ненавидели. Они аккуратно ступали вокруг него, как будто малейшее неуместное слово может повлечь за собой его гнев, или хлопали по спине и говорили о том, что встречали все признаки будущего предательства Сириуса. Этого было достаточно, что можно было сделать прежде, чем он обернется волком и просто нападет на них. Какие признаки? Откуда он мог знать? Не было ничего! Ничего! Это был его крест. С кем он мог быть? Ни с кем. Только один.

Он заметил взгляд Невилла, серьезный и внимательный. Конечно, этот мальчик будет знать все о его прошлом. Дамблдор наверняка рассказал ему детали войны, каждую часть истории, которая привела к смерти Гарри Поттера и к воцарению Невилла в качестве нового героя. Невилл не вписывался в круг своих сверстников, хотя его однокурсники Рон, Дин и Симус выглядели счастливыми. Он получил то, чего не хотел, поэтому мальчик рано повзрослел. Может быть, между ним и Невиллом было что-то общее.

* * *

Он устал, так устал, что все его мышцы страдали от судорог. Он не двигался, его зубы сжимали грязный коричневый мех на шее зверя, и он держал его на земле последние полчаса, не давая ему двигаться. Он играл с ним всю ночь, лая, воя, удерживая. Один час зверь просто шел через лес, принюхиваясь к интересным ароматам, но с приближением зари существо становилось все более жестоким и направлялось к деревушке волшебников. Он был вынужден догнать и удерживать тварь на земле. Они оба были мокрыми от талого снега, от долгого пребывания в лесу холод становился невыносимым. После целой ночи наблюдения и борьбы он был истощен и близок к критическому состоянию.

Но в момент, когда он был готов сдаться, начался рассвет. Солнце размытым пятном плыло по серому небу, распуская розовые нити света, и внезапно он почувствовал пустоту под своими зубами. Мех исчезал. Он быстро разжал ноющую челюсть и отступил назад. Свирепый, грязный зверь перед ним с низким рыком резко вскочил, его спутанные космы исчезали, когти возвращались к нормальному размеру, а морда изменялась… и вскоре уже голый человек побежал вперед, споткнулся и упал с хриплым криком в грязную кашу из снега и земли.

Сам он уже убегал, направляясь к деревьям. Он не смотрел на себя. Его блестящая черная шерсть была такой же грязной, как и шерсть оборотня, на его передней лапе была глубокая рана, покрытая засохшей коркой крови. Он сгорбился, медленно сполз по стволу дерева и вернулся к человеческой форме. Он осмотрел себя, усмехнулся, и вытащил палочку из кармана мантии:

– Скурджифай, - пробормотал он, очищая кожу от грязи и крови. Он оставил уродливый след от раны на руке без внимания. Он и Гарри мало практиковали медицинские заклинания, так что он хотел отложить это дело до дома. Он оторвал полосу ткани от своей мантии, увеличил ее и сделал новый комплект одежды. Затем он направился к тому месту, где лежал его противник, и, убедившись, что хруст сухих веток на земле указывает на его приближение, все-таки держал волшебную палочку в руке.

– Обливиэйт, - пробормотал он, когда жалкая фигура на земле попыталась повернуть голову и посмотреть, кто пришел к нему. Он не оставит для этого человека воспоминаний о прошлой ночи. Сириус выполнял свою службу для этого городка без каких-либо объяснений своих методов. Он не мог позволить кому-либо связать большого черного пса и Джона Риверса воедино. Оборотни, конечно, не будут делиться своим опытом, но он не мог рисковать. Питер Петтигрю все еще жив, и если он когда-нибудь услышит о Сириусе, то о его возвращении узнает и хозяин этой крысы. А если обо всем узнает Ремус Люпин, то все Министерство Магии будет в курсе.

Он заметил, что глаза человека на несколько секунд выглядели пустыми, значит, его заклинание сработало. Он подошел поближе.

– Доброе утро, - сказал он по-немецки. Ему доставляло удовольствие жить здесь. Это было просто счастье, что они не остановились в городе, где говорят по-венгерски или по-словенски.

Человек, лежащий на земле, смотрел на него испуганным взглядом и молчал.

– Этой ночью вы не причинили никому вреда, - заверил его Сириус.
– Кроме меня, - он усмехнулся.

На минуту на лице человека отразилось облегчение, но потом вернулся страх:

– Вы знаете, кто я?
– прошептал он, не вставая.

– Знаю. Скурджифай, - добавил Сириус, очищая от веточек и грязи волосы и тело оборотня. Затем он подал ему мантию.
– Оденьтесь, иначе умрете от холода.

Их обоих бил озноб, но голый мужчина страдал сильнее. Он смотрел на него с недоверием, но потом медленно и со стоном поднялся на ноги и попытался взять одежду трясущимися руками. Сириус был шокирован. Это был совсем мальчик! Жестокий оборотень, который принес ему столько неприятностей, был всего лишь мальчиком, с детским личиком, тощим, но с приличной щетиной на подбородке. Можно было предположить, что ему всего двадцать лет. Сириус сжалился над ним и помог ему одеться. У него не было запасной обуви, поэтому он применил согревающее заклинание на стопы.