– Пойдем со мной, - сказал он, показывая в сторону небольшого городка, который он называл своим домом уже несколько месяцев.

Молодой человек осторожно спросил:

– Что вы собираетесь делать со мной?

– Ничего. Просто пойдем.

– Кто вы?

– Зови меня Джон, - ответил Сириус.
– Я не хочу знать твое имя. Я знаю, что ты хочешь соблюсти инкогнито. Можешь аппарировать?

– Не очень хорошо.

– У тебя есть семья?

– Отец.

– Он знает о тебе?

– Да.

– Ты сможешь связаться с ним, когда мы дойдем, и он тебя заберет. Если ты аппарируешь, то можешь расщепиться.

– Я знаю, - сухо ответил оборотень. По его легкой улыбке стало ясно, что в процессе обучения он испытывал расщепление ни один раз.

Было еще слишком рано для прогулок по городу, поэтому Сириус не волновался о применении отвлекающих чар на своем спутнике. Он повел его вниз по мощеной улице к своему дому.

– Заходи, - сказал он, пропуская мальчика вперед. Он шагнул внутрь прихожей и выдохнул с облегчением. Внутри было сухо и уютно. Гарри, видимо, разжег камин. Сириус не ожидал, что крестник так рано поднимется.

Гарри появился в дверях своей комнаты, его волосы беспорядочно торчали во все стороны, а глаза были еще сонливо полузакрыты. Черные корни волос крестника уже отрасли, их необходимо было снова подкрасить, но Сириус не думал, что оборотень находится в таком состоянии, чтобы замечать подобные мелочи. Гарри посмотрел на гостя и глубоко вздохнул.

– Я подумал, что ты кого-нибудь приведешь, когда ты не вернулся домой сразу, - сказал он по-английски.
– Я разжег камин. Вы оба ужасно выглядите.

– Интересно, почему?
– ответил Сириус, закатывая глаза.
– Я собираюсь помыться. Покажи ему, где ванная комната и пусть воспользуется Флинтом, чтобы отправить сообщение отцу. Как твой немецкий?
– добавил он почти без насмешки.

Гарри хмуро поглядел на крестного.

– Я собираюсь отправить Флинта спасать Дадли.

– Дадли любит Африку, - ответил Сириус твердо.
– А совы намного полезнее обезьян. Ради Мерлина, Эван, он путешествовал шесть месяцев, дай ему отдохнуть!

Они оба знали, что шутят, поэтому Гарри прошел мимо крестного, задев того слегка плечом.

– Иди, мойся, а я позабочусь о твоем новом друге. У оборотня есть имя?

– Нет, - ответил Сириус, но слова крестника задели его. Когда он закрыл за собой дверь своей комнаты, ему стало трудно дышать, и он опустился на колени.

– Его зовут Ремус, - прошептал он, боясь заплакать. Но ему все-таки не удалось сдержать слезы. Он должен найти Ремуса снова. Когда-нибудь. Когда он найдет крысу-Питера, Ремус станет первым, перед кем во всем признается эта крыса.

– Соберись, Бродяга!
– Сириус встал на ноги.
– У тебя есть, чем заняться.

Когда он вернулся из своей комнаты, чувствую себя согревшимся, чистым и очень голодным, он направился прямо на кухню. Их гость сидел за деревянным столом в углу и молча смотрел на то, как Гарри ставит кастрюлю на плиту. Сириус заметил разноцветные остатки нарезанных овощей в раковине.

– О…. Класс!
– воскликнул он радостно.
– Омлет!

– Перец, лук, помидоры и сыр, - ответил Гарри, не отрываясь от плиты.
– Я хотел использовать остатки ветчины, но их кто-то съел.

– О, не надо!
– протянул Сириус.
– Ты оставил мне только три печенья из рождественского набора «Вдова Бауэр».

– Ты выпил все молоко, - продолжил Гарри.

– А ты съел кусок рыбы, который я оставил для обеда на прошлой неделе.

Гарри повернулся и посмотрел на крестного очень внушительно:

– Когда ты начнешь готовить - мы поговорим.

– Проблемы?
– обеспокоенно спросил молодой человек. Он очевидно не говорил по-английски достаточно хорошо.

– Нет, - ответил Гарри по-немецки.
– Мы просто шутим. Мой отец и я … - он запнулся и посмотрел на Сириуса, прося помощи.

– Он хочет сказать, что у нас странные отношения, - продолжил Сириус.
– Иногда мне кажется, что он старший в семье.

Гарри кивнул и повернулся к плите, что-то бурча себе под нос. Он поручил Сириусу разбивать яйца, незнакомцу отдал сыр и терку, в то время как сам следил за тушением овощей. Он закончил готовку, пока Сириус варил кофе. Гарри хотел, чтобы их гость накрыл на стол, но Сириус объяснил, как они оба устали, и поэтому позволил остаться оборотню за столом. Это было откровением - время жизни с Сириусом: Гарри, не желая быть единственным работающим по дому, постепенно становился тираном на кухне.