– Что понял?

– Откуда взялось письмо. Иди сюда, не бойся. Я не сержусь и не кусаюсь.

– Ещё не хватало, тебя бояться!
– фыркнул Кевин, залезая на кровать рядом с Гарри.
– Как можно бояться человека, которому хотел надавать по ушам?

– Резонно, - признал Гарри, обнимая Кевина. Ощущение было такое, словно он поймал бабочку - такое же чувство чего-то хрупкого, которое можно разрушить неосторожным движением.

– Ну так что там с письмом?
– напомнил Кевин, удобно устроившись на коленях Гарри после нескольких секунд сосредоточенной возни.
– Кто его написал?

– Строго говоря - никто, - хихикнул Гарри.
– В этом как раз самое забавное. Писать его никто не писал. Оно появилось само, с помощью магии.

– Что ещё за магия такая - неужели нельзя было просто так написать?

– Нельзя, - согласился Гарри.
– Я запретил.

– Я запутался, - честно признался Кевин.

– Письмо отправила Выручай-комната, - объяснил Гарри и полюбовался огромными, как блюдца, глазами Кевина.
– Ты ведь хотел, чтобы такое письмо было написано? Может, даже представлял, что там будет написано, чтобы близнецы поняли, как они нужны мне, представлял, как будет выглядеть этот кусок пергамента, сердился на то, что нельзя отправлять письма из Хогвартса… было такое?

– Было, - буркнул Кевин.
– И что?

– И то, что Выручай-комната для того и сделана, чтобы выполнять желания тех, кто в ней находится. Вот она и создала своей магией это письмо и отправила его. Может быть, с одной из хогвартских сов, потому что своей у тебя нет, и ты наверняка думал как раз о школьной сове. И Пожиратели его перехватили, какая им разница, кто его писал…

Кевин дёрнулся.

– Так это я во всём виноват? В том, что Джорджа похитили, что тебе сломала ногу горящая балка, что вам с Фредом пришлось так рисковать…

– Не говори глупостей! Слышишь? Не смей так говорить! Ты не виноват, что Выручай-комната так услужлива - это Основатели постарались. Ты не виноват, что огонь, который я сам же и зажёг, так подточил балку, что та рухнула на меня. Ты не виноват, что Пожиратели перехватывают письма, в конце концов! Не смей себя обвинять…

– Но ведь если бы не я, этого бы не было…

Гарри подавил желание взять Кевина за плечи и тряхнуть хорошенько.

– Ты. Ни в чём. Не виноват, - чётко повторил Гарри.
– Понял? Запомни накрепко. А если будешь продолжать себя винить, я расскажу, в чём виноват я сам - малую часть. И ты сразу поймёшь, что кто-кто, а ты чист, как младенец.

Кевин недоверчиво смотрел на Гарри из-под повлажневших ресниц. Седрик никогда не смотрел вот так - неловко, с надеждой, не веря и желая поверить. Седрик сам дарил другим веру и знал, что хорошо, а что плохо.

Но Седрика больше нет, а есть его младший двоюродный брат.

– Ты правда так думаешь?..

– Чистая правда, - серьёзно ответил Гарри; Кевин спрятал лицо у Гарри на груди - не для слёз, а просто так, чтобы успокоиться.

Близнецы зашевелились, просыпаясь, и Гарри понял, что по-настоящему рад этому дню, несмотря на то, что придётся участвовать в похоронах тех, кого он сам прошлой ночью повёл на смерть.

* * *

«23.10.

Я назначил Поттеру прийти в один из кабинетов Астрономической башни в одиннадцать вечера. Никогда не понимал, почему отдельные индивидуумы предпочитают целоваться на смотровой площадке - там же холодно!..

Кроме того, я ведь не для того Поттера зову встретиться, чтобы целоваться. Вот ещё. Я не педик, в конце концов. Я хочу с ним поговорить… хотя так и не знаю, о чём.

Ха, вот я не знаю, а Поттер знает. Я прихожу позже него, прощупав все окрестности магией - кажется, поттеровских дружков рядом нет - и он сразу заваливает меня вопросами. Я даже не подозревал, что можно говорить так быстро и так много.

– Что всё это значит, Мерлин подери? Снейп, о чём ты хочешь со мной поговорить? Я уже полчаса тут торчу и понять не могу, что тебе от меня надо!! Что значил тот поцелуй у Большого зала? Что на меня нашло? Сириус думает, ты меня околдовал, но когда бы ты успел, ты ведь палочку не доставал, и я не знаю такого колдовства…

– Прекрати трындеть, - не выдерживаю я.

– Что?
– недоумённо глядит на меня Поттер.

– Трындеть, говорю, прекрати, - повторяю я.
– Тарахтишь, как сорока. И если ты хотел, чтобы я ответил на твои вопросы, куда мне предполагалось вставлять ответы?

Поттер пару секунд хлопает ресницами, а потом жизнерадостно ржёт - почти как тогда в лазарете.

– Точно, что-то я распсиховался… - он садится на стол и приглашающе хлопает рукой по столешнице рядом с собой.
– Садись. О чём ты там хотел поговорить?

– Я лучше постою, - фыркаю.
– Не имею ни малейшего желания подходить к тебе близко, вдруг опять целоваться кинешься. Не дай Мерлин, ещё и изнасилуешь.

Вот тебе за твою долбаную жизнерадостность. Весело тебе, Поттер, сидишь и ржёшь. Вообще говоря, это ты здесь нервничать должен, почему я этим занимаюсь?