Шрифт:
Но вот осенью 2009 года школа наша получает спущенный по педагогической вертикали с самого московского верха документ: «Критерии оценки олимпиадных работ по литературе». На одном листе «Комплексный анализ эпического произведения», на другом – «Комплексный анализ двух лирических произведений». В последнем 21 параметр, по которым работа школьника должна быть оценена и баллами, суммарная величина которых – 50 баллов. В каждом из параметров приводятся соответствующие расценки.
Не буду приводить этот лист полностью. Вот лишь основные критерии оценки:
Понимание произведения (наверное, нужно бы сказать в данном случае произведений): на уровне настроений, преобладающих в обоих текстах; на уровне осмысления основных мотивов, движений лирических образов (ключевые образы, образы-символы), сопоставление на уровне композиционной структуры художественных произведений; сопоставление на уровне оценки особенностей поэтических миров; сопоставление на уровне жанровой специфики стихотворения.
Интерпретация дана в контексте культурно-исторической эпохи; дана в контексте литературной традиции; дана в контексте творчества писателя.
Анализ элементов художественной формы: на уровне лексического строя текста; на уровне поэтического синтаксиса (обращения, восклицания, риторические вопросы, инверсия); на уровне приемов звукописи; на уровне изобразительных средств (эпитет, сравнение, метафора, метонимия, аллегория, символ); на уровне строфики, рифмы, стихотворного размера…
Продуктивность мышления: нестандартность идей, глубина ассоциативных рядов, широта эрудиции.
За каждый из пунктов по три балла, всего за продуктивность мышления 3 балла из 50. А не дать ли за такую продуктивность мышления сразу все 50?
Дело не в том, что на всю эту работу – три часа. Хотя это исследование для студента-филолога на неделю. Дело и не в том, что при таком подходе мои ученики негуманитарного уровня не имеют никаких шансов на успех (а ведь в прошлые годы бывали и победителями!) А зачем все это нужно? Так, что ли, прививают любовь к поэзии?
Сразу вспомнил рассказ Бенедикта Сарнова о том, как относился к подобным экзерсисам Самуил Яковлевич Маршак: самая ненавистная ему порода любителей стихов были
«не читатели, а – ценители. Читатель погружается в стихи, наслаждаясь (попутно) их музыкой, но главное – то, что он заражается тем чувством, которое испытал и передал ему, аккумулируя его в своих стихотворных строчках, поэт. Ценитель тоже наслаждается, но по-своему. Он получает удовольствие от того, “как сделаны” стихи. И главный источник его наслаждения – то, что он способен оценить, “как это сделано”. То есть удовольствие его зиждется на том, что он доволен собой, своим умением понимать стихи, разбираться в них.
Говоря о таких ценителях, С. Я. не отказывал себе в удовольствии всякий раз, поминая их, процитировать своего любимого Бернса:
Так евнух знает свой гарем,
Не зная наслажденья» [18] .
В свое время мы иронизировали по поводу слов Брежнева о том, что экономика должна быть экономной. А все-таки не должно ли изучение поэзии в школе быть поэтичным?
4. ПРИЧИНЫ
Мы говорили о тупике, в котором оказалось преподавание литературы в школе, естественно, зная о тех учителях, которые сопротивляются тому, что Пушкин назвал «силою вещей». Но что же загоняет в этот тупик и что мешает из него вырваться на волю? Назову четыре. Но подробнее остановлюсь лишь на одной из них.
Прежде всего о самом элементарном – сокращении времени на изучение литературы в старших классах. Разве можно серьезно постигнуть литературу XIX века в 10 классе при трех часах в неделю?
Теперь о причинах фундаментальных, корневых. Ибо, конечно же, причины здесь не только учебные, школьные, ведомственные.
В книге «Судьба человека в современном мире» русский философ Николай Бердяев писал о том, что в обществе «нет сериального заказа на высшую качественную культуру», а потому
«духовная энергия переключается и направляется на предметы совсем недуховного порядка» [19] .
Об этом перенесении духовной энергии «на предметы совсем недуховного порядка», о прагматизации духовности, утилитаризации культуры и знания писали многие философы ХХ века.
Так, немецкий философ Карл Ясперс исходил из того, что
«гуманистическое образование – всегда образование единичного человека, который посредством своего бытия и становления совершает выбор».
Но вокруг себя он видел, как духовность рационализируется и как эта рационализация «приводит в каждую область знания процесс обеднения», а потому «подлинное чтение и духовное единение с содержанием стало невозможным» [20] .
Немецко-американский психолог и социолог Эрих Фромм в книге «Иметь или быть?» на большом материале показал, что и такие, казалось бы, чисто духовные начала, как обучение, память, чтение, овладение знаниями, вера, любовь, могут стать проявлениями принципов обладания и потребления. Говоря в этой связи об изучении студентами философии, Фромм пишет, что «студентов учат читать книгу так, чтобы они могли повторить основные мысли автора», а