Отняв руку от бесчувственного тела, целитель рывком поднял послушницу и тяжело ступая, понес ее прочь. На выходе из ученического крыла креффа, размеренно шагавшего с почти бездыханной девушкой на руках, встретила Бьерга.

Колдунья усмехнулась, вынимая изо рта неизменную трубку и поинтересовалась:

— Куда это ты ее тащишь? Сеновал-то у нас за конюшнями, — и выпустив струю дыма, старшая наставница усмехнулась.

— На сеновале она уже побывала, — зло выплюнул мужчина. — Пропусти.

— Но вздорная баба и не подумала отступить. Наоборот подошла поближе и заглянула в меловое лицо послушницы:

— Уж не та ли это девка, которую так расхваливала Майрико? — выгнула бровь крефф некромантов и, дождавшись кивка, взяла Айлишу за безвольно висящую руку. — Вот так оборот…

— Черные глаза прожгли Ихтора:

— Тащи в мой покой, а потом приведи Майрико, — приказала Бьерга и пошла в Цитадель.

— Зачем к тебе? — донеслось ей в спину.

Крефф остановилась, сделала глубокую затяжку и ответила:

— Затем, что я вас, голуби мои, сейчас всех троих выдеру.

Ихтор зло плюнул, обошел Бьергу и, опережая ее на несколько шагов, устремился на самый высокий уровень крепости, к покоям креффов. Оказавшись перед дверью, за которой располагались комнаты старшей наставницы, он на мгновение замер, и только когда из-за спины донеслось: «Не бойся, на зачарованная», — толкнул тяжелую створку плечом и ввалился внутрь.

Пока он устраивал свою ношу на широком топчане, Бьерга доставала из сундука чистые холстины.

— Хватит уже козлом вокруг нее прыгать! — не выдержала колдунья. — Зови Майрико и воды из мыльни принеси.

Мужчина вышел, обеспокоенно посмотрев на приготовления старшей наставницы. Та уверенными движениями рвала холстину на тряпки и думала о чем-то своем. Лишь по ожесточившемуся лицу можно было понять, что думы эти — ой, какие безрадостные.

Когда дверь за целителем закрылась, Бьерга отложила тканину и подошла к девушке. Смуглая рука скользнула по животу послушницы, даря утешительную ласку:

— Эх ты, дуреха маленькая, — горько прошептала колдунья. — Сколько ни учи вас, одна беда — никакого толку…

Женщина покачала головой и вздохнула. А через некоторое время дверь покоя распахнулась и на пороге появилась бледная с вытянувшимся лицом Майрико. В одной руке она держала деревянное ведро, до краев полное холодной воды, а в другой холщовый мешок с травами. Впрочем, верстовым столбом стояла она недолго, потому что получила ощутимый тычок между лопаток и вошла внутрь, пропуская идущего следом мрачного, словно Ходящий В Ночи, Ихтора. Тот бухнул на пол бадью с кипятком и выжидающе уставился на хозяйку комнатушки.

— Ну и кто говорил мне, что эта не наблудит? — зашипела старшая наставница.

— Что-о-о? — опешила целительница.

— Ты мне бревном не прикидывайся! Вроде не старая еще забывать, чего девке между ног суют, чтобы пузо росло. Или думаешь, твоему одуванчику ветром надуло? — продолжила гвоздить словами колдунья.

— Она что — непраздная? — помертвела Майрико.

— Она да. А вот ты, дура, еще какая праздная! Совсем очумела? Ты почто настойку ей не давала, как всем, а? Ополоумела на радостях, ученицу с таким Даром заимев? Где твои глаза были, когда она дите прижила? Ну, говори! — наступала на пятящуюся собеседницу Бьерга.

— Я им всем настойку даю! — рявкнула целительница, которой надоел этот несправедливый натиск. — А у этой соплюхи и краски еще толком не наладятся, то есть, то нет! Какая ей настойка? Чтобы кровью изошла? И потом, в прошлом месяце были краски! Я проверяла. И кто ей брюхо нарастил, знать не знаю. Не с собой же мне ее спать класть, чтобы от дурости уберечь!

— Убью стервеца! — хрипло подал голос Ихтор.

— За что? Что не ты первый ягодку сорвал? — съязвила Бьрга.

— За то, что она — тут. Без памяти. А это гаденыш — ни ухом, ни рылом! — рявкнул крефф.

— Дурак! — покачала головой наставница некромантов, — если бы ее против воли потискали, Майрико бы узнала, следы не скроешь. Тут другое… По любви у них все вышло. Сам посмотри.

Мужчина подошел к едва дышащей девушке, провел рукой над животом, и от пальцев заструилось едва заметное голубое сияние, оно просачивалось в тонкое тело и пробегало по нему болотными огоньками. Маг замер, чутко прислушиваясь к ведомому только ему. Майрико смотрела пронзительно, подавшись вперед, с тревогой вглядываясь в творимую волшбу.