«Я как будто сам хочу себя убить… зачем я столько колдовал? Надо выпить зелья… Блейз не рассердится, это другое зелье, и мне так больно…» Гарри попытался выудить нужную бутылочку из кармана, но руки не слушались.

Звуки заклинаний - всё-таки не сдержались, перешли на вербальные - доносились до Гарри смутно; «какие они все смешные сейчас, наверно… глаза горят, палочки ходуном ходят, заклинания сыпятся, как горох… для них это всё ещё игра… даже после Министерства… ну хоть кому-то весело…»

Кровь текла и текла, и остановить её можно было только заклинанием - можно было бы, если бы Гарри сумел поднять палочку. «Так я тут и сдохну… и никто меня тут не найдёт, невидимого и под Протего…»

Он не мог даже корчиться от боли - не было сил; слышались удивлённые голоса. Гарри знал, что они недоумевают по поводу его отсутствия.

– Гар-ри-и-и!.. Гарри-и-и-и!..
– крики растекались по лесу, забирались Гарри в уши, щекотали барабанные перепонки.
– Га-арри, где ты?..

«Наверно, в рифме к слову «где».

– Гарри-и-и-и-и!.. Га-арри-и-и!.. Ты где, выходи?..

«Я их не учил заклятию обнаружения… может, зря?»

– Гарри, это не смешно! Выходи, Гарри-и!..

«Дракон, выходи на смертный бой!», - так, кажется, орали перед драконьей пещерой все уважающие себя рыцари в сказках?»

– Га-арри-и-и!..
– крики удалялись, проскальзывали мимо в звоне, наполнившем лес.

«Спасение утопающих, мистер Поттер, дело рук самих утопающих, - менторским тоном сказал внутренний голосок.
– Поэтому отрывайте-ка задницу от земли и приводите себя в порядок». Гарри мысленно покрутил пальцем у виска.

Внутренний голосок замолчал, но подкинутая им мысль осталась. Найти его вряд ли найдут, если продолжат искать вот так, как сейчас. Стало быть, два варианта - сдохнуть вот так или самому взять себя за шкирку и вытащить отсюда. Завтра суббота, уроков нет, можно будет лежать в кровати с головной болью хоть сутки…

«Вставай», - велел Гарри себе, стиснув зубы.

Тело слушалось с неохотой, словно было чужим и не привыкло, чтобы он им командовал, не сработалось с ним. «Вставай». И он вставал, медленно, шатаясь, цепляясь за ствол дерева - пальцы соскальзывали, ногти ломались, грубая кора царапала, но ничего не прибавляла к его боли; это уже была слишком сильная боль, более сильная, чем он рассчитывал когда-либо терпеть.

Голова кружилась, но Гарри не сосредотачивался на этом. Он наконец-то стоял, стоял на ногах - и это достижение, которым обычно гордятся года в четыре, если брать в среднем; но Гарри был этим действительно горд, был счастлив, несмотря на то, что голова его, по ощущениям, уже раскололась на части, как уроненный на камни арбуз.

Рука казалась чужой - так бывает, если отлежать её, потом она плохо слушается до тех пор, пока кровообращение не восстановится; но в этот раз ждать не было смысла, надо было действовать, как есть. Руку заносило в разные стороны, она то взмывала в воздух, то бессильно падала, но Гарри не оставлял попыток, и в один прекрасный, воистину прекрасный момент рука попала в карман.

Пальцы судорожно сжались вокруг бутылки - точно так же, как пальцы другой руки обхватили палочку - не оторвёшь; Гарри одним отчаянным движением вытащил руку из кармана, и она повисла плетью.

Теперь открыть и донести горлышком до рта - желательно не разлив по дороге. Практически невыполнимая задача.

Гарри поднял руку с бутылкой и с размаху ударил по ней второй рукой - не глядя, вслепую; костяшка большого пальца врезалась в стекло, и послышался хруст. «Очень хотелось бы знать, что сломалось - палец или бутылка». Ещё удар - и новый хруст. Ещё один, ноги не держат, глаза что-то заливает - пот или кровь?

Ещё один рывок - и острое стекло впилось в нижнюю губу Гарри; шрамом больше, шрамом меньше… Гарри запрокинул голову, для верности захватывая край оббитого горлышка зубами, и обезболивающее полилось в рот.

Стекло резало язык, горло отказывалось глотать - но это были такие мелочи по сравнению с тем, что Гарри уже сумел сделать; и он пил, жадно, почти захлёбываясь, пока боль не утихла, звон в ушах не прекратился, а в глазах не прояснилось. Зелья оставалось ещё около трети бутылки. Гарри направил на себя палочку всё ещё трясущейся, но уже безукоризненно слушавшейся рукой и хрипло сказал:

– Finite Incantatem! И ещё раз… Finite Incantatem!

«С такой рожей показываться нельзя. Блейза инфаркт хватит». Гарри отлепился от дерева и пошёл вглубь леса. Там должна, просто обязана быть речка… её не было там, откуда он сюда пришёл, значит, она в это стороне… конечно, можно бродить долго… очень долго… но если есть на свете хоть какая-то справедливость, он найдёт эту долбаную речку. «Выручай-комната, будь так любезна подсунуть мне эту речку на пути… ты ведь обязана выполнять мои желания, так что речку, пожалуйста!»