– О, вы делаете мне комплимент, - отозвалась Лацерта Розер.
– Но не беспокойтесь, это не важно. Я знаю, как заставить вас страдать по-настоящему. Вы отняли у нас много времени, но деньги и легилименция еще никого не подводили. А если ты обладаешь упорством…

– Мне станет скучно, и я уйду, - сказал Пастор.
– И даже не замечу, что вы занимаетесь тем, что причиняете мне немыслимые страдания. Ваши усилия тогда пропадут даром. Так что, если хотите, чтобы я узнал, когда вы начнете, скажите мне и прекратите нести чушь.

Лацерта Розер потянулась в кресле и широко улыбнулась.

– Конечно, скажу. Я заключу с вами сделку. Такую же, как вы с нами. И вы, наконец, поймете, как себя чувствует рыба на сковородке. Я скажу вам всего два слова, а вы все сразу поймете. Договорились? Вы ведь не будете отнекиваться?

Пастор демонстративно зевнул и почесал подбородок.

– Так и быть, еще два слова я выдержу.

Лацерта Розер торжествующе взглянула на собеседника и выдержала паузу.

– Северус Снейп.

Пастор недоуменно изогнул бровь.

– Северус Снейп?

– Я не буду причинять вред вам, Пастор. Зачем? Когда я могу причинить вред ему.

– А, - сказал Пастор.
– Ну, вперед.

– Как вы думаете, устоит ли зельевар перед искушением…

Лацерта Розер внезапно побледнела и схватилась за горло. Пастор поднялся с кресла и присел на корточки совсем близко к ней. Улыбка сползла с ее лица.

– Какая глупость, - произнес Пастор, помолчав.
– Думать, что вы можете играть со мной на равных. Думать, что, подбросив Северусу Снейпу, первому зельевару Великобритании, фальшивку, вы действительно побудите его расколоть душу… Это может сработать с кем-то вроде Хоффманна, но вот с Северусом Снейпом…

Пастор виновато развел руками и цыкнул. Лацерта Розер громко сглотнула.

– Да, ведь я же забыл вам сказать, что этот почтенный член волшебного общества, Бардус Хоффманн, не мертв, как вы предполагали, а спокойно коротает свои дни в тюрьме Тоденгейн, что в Германии. Ах, какое недоверие, какой испуг! Что, думаете, он сдал вас с потрохами? Еще нет. В чем причина? Потом подумаете. Пока же я же могу высказать вслух все ваши дурацкие мысли еще до того, как вы подумаете, - продолжил Пастор.
– Вы думаете: я знаю, зачем ему Снейп. Я такая молодец, я догадалась заставить половину чистокровной Франции рыться в библиотеках. Я знаю, что означает восстание Снейпа из мертвых. Я заставлю этих крыс, демонов, рыться в их же дерьме. Пусть подождут еще пять тысяч лет. Как они тогда запоют? Мне-то не будет от этого ничего страшного. Пусть Снейп расколет душу. А я порадуюсь.
– Пастор чуть опустил взгляд, и Лацерта Розер захрипела.
– А теперь вы думаете: кх-х-х, кх-х-х. Вот вам и все ваши шашни. Но я не буду убивать вас, Лацерта. Ни вас, ни господина Серпенса, ради которого вы так самоотверженно все это провернули. Я заключу с вами сделку - вы же хотели сделку?
– Пастор подождал еще немного; Лацерта Розер хрипела и пыталась оттащить от своего горла что-то невидимое.
– Вы никогда в жизни даже не подумаете о том, чтобы и пальцем тронуть Северуса Снейпа. Хотите заставить демонов страдать? А не думали о том, что будет с вашими детьми, внуками? Не думали, что вам, людям, вам, которые в сотни раз слабее и беспомощнее демонов, Северус Снейп нужен в сотни раз сильнее? Забудьте о Северусе Снейпе раз и навсегда. К несчастью, стереть вам память я не могу, но вы забудьте о нем сами, потому что поклониться ему у вас уже не получится. Возможно, ваша дочь окажется предусмотрительнее. Итак… Мне действительно важен Северус Снейп. Мне и всем демонам. Если вы только помыслите о том, чтобы навредить ему, или Гарри Поттеру, или кому-то с фамилией Дойл, ваша смерть будет настолько ужасной, насколько демон может сделать ужасной смерть человека. Иными словами, бесконечно.
– Пастор приблизил лицо к лицу собеседницы, сейчас больше напоминающую жертву; длинные волосы Пастора развились и поднялись над плечами.
– Если понадобится, я буду убивать ради безопасности Северуса Снейпа. Я буду мучить ради безопасности Северуса Снейпа. Я уничтожу себя ради безопасности Северуса Снейпа.
– Пастор выпрямился и улыбнулся, и волосы снова свернулись пучком.
– Ведь это вы хотели услышать?

Пастор отошел к двери, и его собеседница судорожно вздохнула.

– Ненавижу, - глядя в потолок, прошептала она.

– А я вас, - ответил Пастор, перед тем как исчезнуть из комнаты.

И Гарри опять обнаружил себя сидящим в библиотеке.

– Зачем я нужен демонам?
– спросил Северус.

Пастор сделал отрицательный жест:

– Прости, Северус. Не сейчас.

– О какой фальшивке говорила Розер?

– Она так и не попала тебе в руки, - Пастор виновато улыбнулся.
– Это был поддельный труд Салазара Слизерина, ничего принципиально нового или хотя бы заслуживающего внимания. Если бы было иначе, ты бы, без сомнения, обладал этой книгой. Но, если хочешь, я найду ее для тебя.

– Хочу, - ответил Северус.

– Еще что-нибудь?

У Гарри вопросов было много. Но обсудить их он хотел с Северусом.

– Ты говорил, что не убивал Хоффманна. Точно так же, как не убивал Розер?
– спросил Гарри. Он надеялся, что Пастор поделится и этим воспоминанием: должно же у того быть хоть какое-то воспоминание касательно Хоффманна.

Гарри не ошибся.

В этот раз Гарри очутился в прямоугольной серой комнате с дверью-решеткой. В коридоре за дверью было пусто, а в комнате, скрестив руки, стояла Лацерта Розер. Ее собеседника Гарри узнал сразу - это был Бардус Хоффманн. «Тоденгейн», - подумал Гарри.

Бардус Хоффманн нервничал. Он, пожевывая губами, мялся перед Лацертой Розер и смотрел в пол.

– Н-не… не пойми меня неправильно, - заискивающе начал Хоффманн.
– Я рад, что ты пришла. Ты не требуешь от меня ничего невозможного. Я рад бы был с тобой… Помочь тебе… Но дело в том…

– Хватит мямлить.
– Лацерта Розер осмотрела камеру.
– Ты не хочешь мне помогать. Так и скажи.

– Я хочу-у… - неуверенно протянул Хоффманн.

– В таком случае, ты болван, - оповестила Розер.
– Как ты можешь верить мне? Я тебя уже обманула однажды. Ты ведь так считаешь.

– Я верю тебе, - выдавил из себя Хоффманн.

– Правильно. Потому что, когда я получу могущество двенадцати богов, я приближу к себе только тех, кто верил мне.
– Она подошла ближе и теперь смотрела Хоффманну в глаза.
– Верь мне, дурачок. У тебя еще есть шанс подняться над простыми магами и стать моим ангелом, получить великую силу, научиться творить чудеса одним только словом… Я вознесу тебя превыше многих… Пойди со мной сейчас, и потом ты получишь сторицей.

Бардус Хоффманн нервно усмехнулся, его глаза забегали по полу.