Остолбеневший на мгновение Стужев все же пришел в себя при виде улепетывающих нас и заорал:

– Ильева!

– Ходу! – приказала я лесной нечисти.

Не знаю, успели бы мы убежать и как далеко успели бы, но тут впереди, наперерез нашей группе быстрого улепетывания, выехал… богатырь.

Богатырь был чист, влажен, полугол, и самое главное – в руке держал венок из полевых трав.

Первой затормозила избушка, отчего поднялось облако пыли, и с чистотой богатыря все было кончено. Вторым тормознул монструозный конь, выдав испуганное: «Ой». На морде богатырского коня расплылась плотоядная улыбочка, и я поняла, что они точно знакомы. Волк не тормозил, он плавно ушел в кусты, а я… Мне как-то подзабыли объяснить принципы управления таким уникальным летательным средством, как метла ведьминская, обыкновенная. Нет, я попыталась сманеврировать и уйти от столкновения, я даже орала «Тпррру!» метле, я пыталась развернуть ее, я…

Я зависла, схваченная богатырем за шиворот, в то время как неуправляемое летное средство умчалось в дальние дали… за гусями.

– Сбежать хотела, – не спрашивал – констатировал богатырь.

– Что ты, – я задергала ногами, совсем как гусь недавно, – честь девичью спасала, к тебе за подмогой мчалась.

Богатырь сдул с лица пряди запыленных волос, взглянул на меня сурово и снова констатировал:

– Ведьма.

– Ты про метлу? – переспросила я. – Не моя она, так, покататься дали.

И богатырь поверил. С тихим «Ох, длинна коса, да ум недолог» посадил на коня перед собой да и развернул зверюгу с явным намерением увезти меня в закат…

В этот эпический момент раздалось взбешенное:

– Слушай, Ильева, ты достала!

И я вдруг подумала, что богатырь мне больше Стужева нравится.

– Бежим, – доверительно предложила я богатырю.

Но мужик был богатырем, а богатыри от врагов не бегут – прямо как в мультике.

– Твое дело сторона, дева красная, – произнес Иродушка, ссаживая меня с коня на ствол поваленного дерева. – Сердце не тревожь, с супостатами окаянными разговор у меня короткий.

Дерево было жестким, картина предстоящего захватывающей! Неширокая лесная дорога, как в советских мультиках про волка и зайца, которые к бабке Ёжке попали, да и вообще антураж яркий, пронизанный лучами солнца и сказочный. Сказочными казались деревья, кусты… дорога тоже. И богатырь был самый что ни на есть сказочный – огромный весь такой и с бородой. Не сказочным был только Стужев в майке с коротким рукавом и джинсах… Нарушал он как-то гармонию.

– Рита, – прошипел этот самый элемент диссонанса, – богатырь откуда?

Я пожала плечами и честно сказала:

– Не знаю, он по дороге ехал, так и познакомились.

На это Стужев закатил глаза к небу и прошипел:

– И дядя Женя у нас случайно просто знакомый, и единственный уничтожитель нежити нам просто по дороге встретился. Марго, ты не ведьма, ты чудовище, мало того что вредное, так еще и невезучее на редкость!

На это я вполне резонно подметила:

– Стужев, маленькие проблемы в моей жизни начались с вашего Колдуна, а вот невезение исключительно с момента эпического вознесения меня по лестнице твоей яойной персоной!

Богатырь крякнул и начал натягивать кольчугу. Из-за кустов за развитием событий заинтересованно следили сказочные жители.

– Марго, наглость следует ограничивать, я слишком многое тебе позволил! – Стужев теперь смотрел на меня пристально и зло.

– Да, Санек, ты позволил мне действительно много… например, увидеть, как ты целуешься с Марьей Кощеевной!

Что-то прогрохотало. С удивлением поняла, что богатырь выронил щит. И ладно я – у его коня было действительно потрясение.

– Иродушка, – прошептало копытное.

Но богатырь не слушал – сидел на коне с потрясенным потерянным видом. Я глянула на кусты – у сказочной нечисти тоже были отвисшие челюсти.

– А что? – спросила я.

Из кустов ко мне покатилось блюдечко, за ним яблочко. Блюдце запрыгнуло на колени, яблочко покатилось по тарелочке, и я увидела… Скелет шипастый! Черные провалы глаз, призрачно-дымчатые волосы, жуткий оскал…

– Это кто? – чуть не завизжала.

– Марья Кощеевна, – донеслось из кустов.

Я посмотрела на богатыря, тот в ужасе на меня.

– Ну не знаю, – я отпустила блюдце, – ту, что видела я, можно даже назвать симпатичной… а это монстр какой-то.

Глянула на Стужева – тот глаз с меня не сводил, только губы плотно сжаты и желваки на скулах. Тоже гневно смотрю на него в ответ, потому что злюсь. Действительно злюсь, очень сильно.

– Значит, просто морок… Зачем ты мне это показал? – все же спросила.

И Стужев отвел глаза всего на миг… а затем взглянул на меня прямо и спокойно ответил: