Шрифт:
Ничего не поделаешь. Александра взялась за дверную ручку и толкнула дверь.
Та неожиданно легко открылась и потянула Александру за собой. Продолжая держаться за ручку, она ввалилась в комнату и едва не упала, споткнувшись о протертый коврик, прикрывающий каменный пол.
— Простите, — громким шепотом сказала она и нервно одернула платье. — Я стучала, но…
Не договорив, она растерянно замолчала. Комната — опрятная и безукоризненно чистая, единственный сундук стоит в изножье кровати, книги аккуратно разложены на полке, в общем, ничего похожего на приятный глазу беспорядок мастерской — была пуста.
Глава 13
Леди Морли появилась на пороге мастерской Финна на рассвете, гораздо раньше, чем он ожидал.
— Доброе утро, дорогая, — сказал он. — Признаюсь, я превратил себя в полную развалину. Провел здесь всю ночь, сначала устанавливал батарею, затем собирал машину.
Он провел рукой по волосам и почувствовал, что пряди слиплись.
— Представляю, на кого я сейчас похож. Садитесь, прошу вас. Вы выглядите бледной.
Глаза Александры удивленно округлились. Она обеими руками стиснула бахрому шали из бледно-зеленого кашемира, которую накинула на плечи. Это было ее первое движение с тех пор, как она замерла в дверях.
— Бледная? — переспросила она хрипловатым голосом. — Бледная? Дорогая?
— Я пытался найти вас накануне вечером, когда проклятый Уоллингфорд наконец убрался восвояси, но вы исчезли, а я был слишком возбужден, чтобы спать.
Это еще мягко сказано. Как мог Финн описать чувство эйфории, охватившее его после ее слов? Там, в ночном персиковом саду ему открылась правда, словно вуаль спала с глаз. И он обрел уверенность, целеустремленность, упорство.
После этого он не мог спокойно вернуться в свою комнату и лечь спать, как не мог, к примеру, отгрызть свое правое ухо. Впрочем, левое тоже.
Хотя сейчас Александра смотрела на него так, словно он именно этим и занимался. Финн подошел к ней, взял за руку и подвел к стулу.
— Садитесь, дорогая, вы меня тревожите.
— Тревожу вас? Тревожу? — взвизгнула она.
Финн с удивлением понял, что впервые слышит, как она визжит. До сих пор он считал, что это ей не свойственно.
— Да знаете ли вы, что вчера ночью я была в вашей комнате. Только вас там не было. Дорогая? Я передала вам просьбу встретиться со мной в саду, чтобы обсудить… урегулировать все это безумие. А вместо этого… Уоллингфорд? — последнее слово она выплюнула с неприкрытым отвращением.
— Но я был там, дорогая, и все слышал!
Финн нежно взглянул на нее, на ее красивое лицо с отчетливыми следами усталости в уголках глаз и рта. Он наслаждался запахом, принесенным ею с собой — мыло, лилии и утренняя свежесть.
— Мне потребовалась вся выдержка, чтобы не вмешаться и не увести вас от моего друга-грубияна, но я подумал, что…
— Вы еще думали?
— Я подумал, что вы скорее всего этого не захотите. — Он коснулся кончиком пальца ее скулы. — Я подумал, что решение должно быть вашим. Никто, кроме вас, не имеет права решать, должен ли Уоллингфорд знать…
Ее лицо, и без того бледное, приобрело зеленоватый оттенок.
— О чем Уоллингфорд должен знать? — прошептала она.
— Об этом. — Финн наклонился и запечатлел на ее губах легкий поцелуй.
Он почувствовал ее удивление, почти незаметное движение губ, прикосновение ее пальцев, которые скользнули по груди вверх и замерли на его шее. Теперь ее тонкие пальчики теребили мочку его уха. Невероятное ощущение.
— Это, — едва слышно выдохнула она и отпрянула, — это неправильно, мистер Берк.
— Финн.
— Мистер Берк. Нас кто-нибудь заметит, и все рухнет.
— Ничего подобного. Я пошлю к дьяволу Уоллингфорда, его глупые пари и его тиранию. Меня никто не заставит уехать отсюда. И вас тоже.
— Поймите, я не могу рисковать. Вы скорее всего тоже. У вас есть ваш автомобиль и предстоящие гонки. — Ее голос стал тише. — Мы не можем оставить все как есть. Если мы… если нас…
— Милая моя Александра. — Финн снова прикоснулся к ее губам легким поцелуем. — Сегодня ночью я закончил сборку. Вы не заметили? — Еще один поцелуй. — Машина полностью готова к испытаниям. — Теперь его губы касались ее щеки, подбородка. — Это не мешает мне работать. Совсем наоборот. — Он чуть отстранился и всмотрелся в ее затуманенные глаза. — Вы вдохновляете меня.
— Это несправедливо. Я пришла сюда сказать, какой вы невежа.
— Ужасный невежа, — с готовностью согласился Финн и снова поцеловал ее. — Хотя в двадцать раз лучший, чем Уоллингфорд.
— В сто раз, но это не важно.
— А что важно? — Финн сдвинул шаль с ее плеч и стал покрывать поцелуями шею.
— Мы слишком много потеряем, если нас обнаружат…
— Не думайте об этом. Уоллингфорд может отправляться к дьяволу. Я сам его туда пошлю, если надо.
— …и слишком мало выиграем. — Руки Александры, обнимавшие мужчину за шею, напряглись. Теперь она говорила лихорадочным шепотом. — Я вам совершенно не подхожу. Вы — замечательный человек, чистый, прямолинейный, достойный, а я слаба, тщеславна и корыстна.