— А кто еще мог отдать приказ полиции, чтобы она забыла о его присутствии?

Войдя в номер, Саймон сразу же устремился к столику на колесиках, уставленному бутылками.

— Когда придет Ленни?

— Он может появиться здесь в любую минуту. Ты хочешь отменить сегодняшнюю встречу?

— Нет. Правило номер один: босс никогда не должен показывать своим служащим, что чем-то расстроен. Кроме того, у меня есть новость, которой я хочу с ним поделиться. — Саймон усмехнулся. — Я кое-что узнал накануне. Тебе известно, что, еще будучи в университете, Ленни написал статью по поводу какого-то аспекта в шахматной теории? Судя по всему, она до сих пор является последним словом в этой области, по крайней мере, так сказал мой партнер. Его поразило, что я ничего не слыхал об этом в те годы.

— Я тоже совершенно ничего не знал. Ленни не любит хвастать.

— Он прошел большой путь с тех времен, когда сиживал у нас на кухне, читая все выпуски «Дьюкэнон Юнг» о компьютерах. — Лицо Саймона стало серьезным. — Я все собирался поговорить с тобой насчет того, что рассказал Ли, да случая не было.

— Что же он рассказал?

— Первое: правда ли, что кто-то пытался заговорить с Ленни об «Апогее»?

— Да. — Мэт поспешно пересказал отцу, как несколько дней назад кто-то подходил к Ленни в продуктовой лавке.

Саймон слушал, и лицо его постепенно мрачнело.

— Если подобного рода вещи повторятся, пусть Ленни позвонит мне немедленно, чтобы я не узнавал об этом три дня спустя.

— Мы просто подумали…

— Следующее. Ли завел разговор о госпоже Мо. — Саймон сделал паузу, несколько смутившись. — Насколько я понимаю, ты… э… публично лапал ее.

Пальцы Мэта так крепко стиснули стакан, что костяшки побелели.

— Мы были нежны друг с другом… Я не сказал бы, что мы лапались.

— Может быть, слегка сбавишь обороты?

— Мне бы не хотелось отвечать на такие вопросы.

— Мне бы тоже не хотелось, будь я на твоем месте. — Саймон не мог смотреть сыну в глаза. — Но мы сейчас идем по трудной дорожке, и я не хочу больше никаких скандалов.

— Понимаю. — Мэт сдержал закипавшее раздражение. — Слушай, я тоже собирался сказать тебе кое-что…

— Я весь внимание.

Мэт глубоко вздохнул и уже открыл было рот, но слова не шли. Наконец он собрался с духом:

— Я горжусь тем, что я твой сын и горжусь нашей фирмой, но когда ты рядом, мне трудно сохранять спокойствие.

Саймон помолчал.

— Объясни, — произнес он спустя минуту.

— Ну, возьмем хотя бы сегодняшний вечер. Ты только что похвалил меня за то, как я вел себя с Су, а теперь вмешиваешься в мою личную жизнь. Это похоже… — Мэт развел руками, ожидая от Саймона взаимопонимания, но взгляд отца был прикован к стакану.

— Ты преувеличиваешь, — резко возразил он. — Я просил тебя об одном: на людях вести себя поспокойнее. Ты уже достаточно взрослый и должен понимать, что происходит вокруг.

— То есть?

— Мэт, неужели я должен все объяснять? Масса девушек, похожих на госпожу Мо, думают об одном — о деньгах. Конечно, больше всего их привлекает брак, но в любом случае им нужны деньги.

Опять наступило долгое молчание, и Мэт снова наполнил стакан.

— Какой же ты тщеславный, — тихо сказал он. — Ей нужен я, а не тайпань Юнг и его богатства.

— Ты уверен?

— Господи помилуй, конечно же!

— Слушай. Я стараюсь защитить самую большую коммерческую тайну, которой мы владеем, а ты тратишь время на уличных девок и актрисулек. Что же мне делать — игнорировать это?

— Она не уличная девка, а ты мне просто не доверяешь.

— Не хнычь!

— А ты не дави на меня! С самого детства ты только этим и занимался. — Лицо Мэта вспыхнуло от гнева, ему в общем не свойственного. — Значит, ты все еще считаешь меня ребенком, которому нельзя доверять серьезное дело?

Саймон глубоко дышал, стараясь сохранить спокойствие, но слова Мэта были последней каплей.

— Глаза бы мои на тебя не глядели, когда ты ведешь себя подобным образом!

— И не надо! — Мэт, тоже выведенный из себя, грохнул стаканом о стол и встал. — Можешь вообще ни на кого не смотреть, кто тебя не устраивает!

Оба испугались такого поворота, но не нашлись, как поправить дело. Мэт развернулся и пошел к выходу. Он хлопнул дверью, а Саймон раздраженно выругался.

Минут пять Ку и Линьчунь терпеливо топтались в задних рядах поклонников, кольцом окруживших Мэйхуа, и в конце концов смирились с мыслью, что до нее не добраться. Ку решил, что она недоступна, как тайбэйская Гора трав. Мэйхуа хохотала и проливала слезы, часто делая то и другое одновременно, прижимала руки к груди, отшучивалась — истинная королева подмостков среди льстивых обожателей.