— Хорошо, нам осталось ехать минут десять. Я хочу оказаться в воздухе как можно быстрее.

— Понял.

— Опять фары, приближаются очень быстро. Это не прежняя компания.

— Черт! Поговорим позже, Дэн.

Саймон резко опустил трубку и обернулся. На этот раз огни были ярко-белые и сверкали как бриллианты. Но машина, находясь еще за четверть мили до «ягуара», вырулила на соседнюю полосу и пронеслась мимо, мигая индикатором. Когда она свернула на шоссе, ведущее к аэропорту, огни были видны еще около минуты.

Где же Мэт? Саймон знал, что ему придется принять сложное решение по поводу сына, решение, которое он слишком долго откладывал по малодушию, и все-таки он был встревожен. Одному Богу известно, когда он теперь сумеет вернуться. Но Мэт оставался здесь, представляя всю семью. Так где же он, черт его побери…

Цю подошел и открыл дверцу «ягуара», когда машина подкатила к аэропорту. Саймон испытал облегчение, увидев его. Через несколько мгновений машина с репортерами остановилась рядом, взвизгнув тормозами. Саймон, Ленни и Цю обнялись, позируя для фото. Потом, оживленно беседуя о некой срочной встрече с гонконгскими банкирами, назначенной на этот же вечер, они вошли в терминал.

Возле перегородки к Цю подошла милая девушка и отдала конверт, из которого тот вытащил паспорт. Саймон посмотрел на девушку и, к своему удивлению, узнал госпожу Шань, совершенно очевидно заплаканную. Цю взял ее за руку и отвел в сторону. Через минуту он вернулся, а госпожа Шань продолжала вытирать слезы.

Офицер на паспортном контроле не проявил никакого интереса к Цю. Следующим препятствием был таможенный досмотр. Пока они ждали инспектора, Цю прошептал Саймону.

— У меня плохие предчувствия.

— Почему?

— Они близко. Если не ошибаюсь насчет их связей, мы не выйдем отсюда.

— Они уже оставили бы нас, если б хотели. И кто это «они»?

— «Наша Формоза». Движение за независимость.

— Им меньше всего захочется выдать вас правительству, не так ли?

— Вы не понимаете. Я полагаю, они сами входят в правительство.

Саймон в ужасе уставился на него, но не успел ничего сказать, потому что их подозвал инспектор таможни.

Ленни все еще прижимал к груди свой чемоданчик. На этот раз документация оказалась полной. Все было аккуратно отпечатано в четырех экземплярах, и содержимое груза точно соответствовало описанию.

«Лиар-35» ждал их на бетонированной площадке перед ангаром с заведенным мотором. Пока Саймон тяжело поднимался по трапу, Дэн Кэрол запрашивал разрешение вырулить на взлетную полосу. Саймон опустился на правое сиденье и схватил наушники.

— Взлетай, — закричал он.

Через несколько секунд пришло разрешение на взлет, и вскоре Дэн уже выруливал на главную полосу. Но тут по радио раздался чей-то надтреснутый голос, приказывая им остановиться. Саймон не мог поверить своим ушам. Это был Ли Лутан.

— Взгляните направо, мистер Юнг.

В первые секунды Саймон не видел ничего, кроме фиолетовых огней, обозначавших взлетную полосу. Потом глаза различили «Боинг-727» китайских авиалиний, стоящих от них ярдах в ста под ярким светом электрических ламп. В это время по трапу «боинга» быстро взбежал какой-то человек, а сзади шел другой, держа руки за спиной.

На середине трапа второй мужчина остановился и обернулся, не шевеля руками, а Саймон догадался, что на нем наручники. Он был белый, очень высокий, в рубашке с расстегнутым воротом, Саймон не сразу сообразил, что это его собственный сын.

В наушниках что-то свистело.

— Что вы собираетесь делать? — спросил Кэрол.

Саймон молчал. Он ждал, когда Ли заговорит вновь. Потом до него дошло, что Ли не нужно ничего говорить. Он уже получил сообщение, и оно поразило его своей простотой. У нас твой сын. Ты можешь уехать из Тайбэя, мы не будем препятствовать этому, но твой сын у нас.

Саймон снял наушники, повесил их на шею и несколько раз пригладил волосы ладонями. Ему было тошно. Люди на трапе «боинга» продолжали стоять, как живая картина.

В глубине «лиара» сидел Ленни, прижимая к груди ключи от будущего Китайской Народной Республики. Содержимое его чемодана нужно доставить в Пекин. В противном случае…

Мэт, освещенный прожекторами, выглядел бледным и измученным. Куда направляется «боинг»? В какой невообразимый ад держит он путь?

— Босс, — мягко сказал Кэрол. — Через минуту, даже меньше, истекает наше взлетное время.

Саймон опять надел наушники. Тихий свист не нарушал ничей голос. Его собственный сын против будущего всей компании «Дьюкэнон Юнг».