В то горячечное время кутежей и шатаний по проституткам лучший друг Пикассо Касехемас влюбился в одну испанскую натурщицу. Пикассо спал с возлюбленной своего лучшего друга и был убит горем, когда Касехемас покончил с собой после того, как она его бросила. Это подтолкнуло Пикассо на создание картин «голубого периода», первой из которых стало полотно «Похороны Касехемаса». В это время нигилизм переполнял художника. Сам же лично он не смог столкнуться со смертью лицом к лицу и отказался пойти на похороны. Все же темы смерти, разрушения, болезни и печали пронизывали все его работы, созданные в эти годы двадцатого века, включая и такой его первый шедевр, как

«Жизнь» (1903) ,за которым последовали «Трагедия», «Аскет», «Старая гитара», «Трапеза бедняков» и «Бедняки на берегу моря».

«Розовый период» (1904—1907)

Первые годы в Париже Пикассо продавал себя, чтобы не умереть с голоду. Он состоял на содержании у Макса Жакоба, художника-гомосексуалиста, считавшего себя еще и поэтом, и у многих других; и даже организовывал жульнические лотереи, чтобы зарабатывать деньги на еду. Арианна Хаффингтон (1988) говорила об этом периоде как о времени, когда «он презирал мораль и молился на гениальность». Бисексуальность была широко распространена в парижском мире богемы, и у Пикассо было множество связей с художниками и поэтами, включая Макса Жакоба, который обожал его и всячески поддерживал на первых порах в борьбе за жизнь.

Во время «голубого периода» Пикассо встретил Фернанду Оливье, и она стала первой, кто поселился у него. Оливье вытащила его из нигилизма, и, когда розовое мерцание начало прокрадываться на его полотна, «голубой период» подошел к концу. Женщины Пикассо всегда совпадали с каким-нибудь из его стилей. Так, Оливье ознаменовала собой гедонистическую эпоху и «розовый период» в искусстве. Позднее Фернанда напишет: «Его блеск, внутренний огонь, чувствовавшийся в нем, придавали ему некий магнетизм, перед которым я не смогла устоять». Для «розового периода» характерны полотна с изображением арлекина и других циркачей, выполненных в этом цвете. Особенно часто встречались лошади и обнаженные мальчики. Центральным полотном этого стиля является «Семья арлекина» (1905).

Кубизм

К двадцати пяти годам Пикассо вплотную подошел к величию. Его шедевр, опрокидывающий все представления об искусстве, «Девушки из Авиньона», был завершен в 1907 году, открывая собой оргию сюрреализма в живо-

писи, которая вот-вот должна была начаться с легкой руки Пикассо. Это полотно повсеместно признано предтечей кубизма. На кубизм Пикассо вдохновило посещение африканского музея; выставленные там мифологические маски с негроидными чертами заставили художника осознать, что ощущения есть реальность. Именно в это время он пришел к заключению, что «творчество в целом враждебно» и «природе нужно жить, поэтому мы можем насиловать ее».

В «Девушках» Пикассо изобразил портреты пяти проституток в виде примитивных масок, бросающих вызов общественной морали и этическим нормам. В равной мере полотно явилось вызовом морали и этическим нормам искусства. Анри Матисс назвал это гримасничаньем. Для Пикассо же это был способ избавиться от мучивших его конфликтов, погребенных в подсознании. Эта картина навсегда отделила его от товарищей по цеху и создала ему имидж законченного иконоборца и ренегата-бунтаря, презирающего традиционные ценности. «Девушки» положили конец его финансовым передрягам и дали старт карьере художника. Эта картина отразила бушевавшие в Пикассо чувства и обобщила его нигилистическую философию: «Художник берет любую вещь и разрушает ее. В то же время он вдыхает в нее новую жизнь... Но он должен проницать взглядом то, что другие видят — реальность этого. Он должен разрушать. Он обязан разломать самый каркас» (Хаффингтон, стр. 128).

Дух оптимизма и успех

После появления «Девушек из Авиньона» борьба художника Пикассо закончилась. Его работы широко приветствовались в Европе и Америке. Удовлетворяя свою маниакальную потребность рисовать, Пикассо работал усердно как никогда. После тридцати лет Пикассо зарабатывал огромные комиссионные, а лет с сорока его ежегодный доход составлял 1,5 миллиона франков. За год он создавал около трехсот полотен, а так как жил долго, то создал картин больше, чем какой-либо иной художник за всю историю. Когда в 1977 году имущест-

во Пикассо приводили в порядок, описали в общей сложности пятьдесят тысяч работ. В это число не вошли многочисленные полотна, которые были проданы или подарены парикмахеру, любовницам, друзьям и доктору. Наследие Пикассо оценивалось в 260 миллионов долларов и включало в себя: 1885 живописных полотен, 1228 скульптур, 2880 работ по керамике, 18095 гравюр, 6112 литографий, 3181 линотипов, 7089 рисунков, 11 гобеленов, 8 ковров и 149 записных книжек, заполненных еще 4659 рисунками и набросками. За двадцать лет стоимость этих предметов искусства перевалила за миллиард долларов. В конце 1995 года на аукционе Сотбис «Память» была продана за 20 миллионов долларов, а «Воротник Гарсоналя» — за 12,1 миллиона. Всего было продано двадцать семь полотен более чем за 70 миллионов долларов.

Личность Пикассо приковывала к себе. Коко Шанель признавалась в своем увлечении им: «Страсть к нему захлестнула меня. Он был испорчен. Он притягивал подобно ястребу-перепелятнику и немного пугал меня... Я вся дрожала». Харизматическая власть делала фигуру Пикассо привлекательной и для журналистов. Он никогда не лез за словом в карман и распространялся на любой предмет, неизменно сворачивая на философский анализ своего искусства. В 1923 году журнал «Искусство» цитировал Пикассо, объясняющего свой «созидательно разрушающий» подход к жизни и искусству и неординарное поведение: «Искусство не является истиной. Искусство — ложь, заставляющая нас осознать истину».