По принципу «что имеем — не ценим», «там дальше — куда лучше». Где лучше? В гигантских газовых хранилищах Юпитера, то и дело вздрагивающих от бешеного натиска комет? В базальтовых впадинах безжизненного Марса? Среди огненных фонтанов не в меру жаркой Венеры?

Зеленая трава вокруг человека — это ли не чудо? На Меркурии ее можно найти? Посаженный твоими руками цветок — это ли не диво? А Байкал, тайга, каньоны с глубокими прорезями для вод… Отличный воздух, длиннющие реки, озера…

Человечество с первого же вздоха живет в Раю, на лучшем парсеке Вселенной, в самом удачном секторе Неба, и если кто-то на этом эллипсе портит жизнь людям, так это они сами. Что делить землю? Она для всех. К чему строить заборы? Пулять в соседа радарами, делить небо между десятками склочных, верных или не совсем верных мифологических персонажей, которые то и дело выясняют отношения между собой и людьми. Зачем поклоняться угрям, скарабеям и прочим затемненным, извилистым потокам сознания…

Не лучше ли просто жить, обожать облака над головой, уважать мечту соседа, не гнобить чужую спину плетью, мол, а что, это же дозволено? Человек и в Библии обозначен как раб… божий. Как назвали, так все и пошло. Значит, и в реальности раб, погремушка, пустота…

Но так ли освятила человека Вселенная? Так ли он прочитал ее код и задание? Нужен ли он ей, жалкий, загнанный в угол, трусливый? Зачем она дала ему мозг, к чему открывает тайны, толкает иногда его мысль даже в космические колодцы галактических дыр? Может, это Вселенная подсказывает человеку, что он ей нужен как ценный помощник, как друг, соратник, который должен в отданном под его юрисдикцию пространстве усовершенствовать, создать, будто новый спектр, свой Рай, удобную уже для него самого обитель? Лучше прежней, более удобную для каждого: и для белого человека, и для черного, слабого, сильного.

И для крохи чтоб это был настоящий рай, и для того, кто уже уходит к иным мирам, чтобы и дальше, положим, хоть и в состоянии физической невесомости, но зато в состоянии больших знаний и глубокой нравственности осваивать уже следующие спирали Галактики.

Чтобы и дальше исправлять ошибки того искусственного Разума, который, будто первопроходец, не мог, видимо, мгновенно приладить все как в вечном двигателе, чтоб Вселенная каждую минуту была не хаотично, торопливо сработана, а гармонична была бы и мудра. Чтоб не крутили бы по планете выжигающие все живое космические вихри, чтоб не мелели озера, не наползали на материки океаны, чтобы как можно меньше поглощали морские пучины дворцы, улицы и целые города, в создание которых было вложено так много человеческого труда.

Как видим, Там… хотят видеть человека знающего, а не перепуганного. Творца, а не раба. Любующегося небом, а не испуганно, искоса, из-под ладони взглядывающего в пространства, откуда должно ждать лишь кары и злобного окрика, а не доброй подсказки или сочувствия, если вдруг что-то пошло в жизни не так.

Ну, а пока жив, трудись, приводи в идеальный порядок свои пространства. Поначалу создай хотя бы Луч, на кончике которого в подвешенной к нему корзине, совсем как у дирижабля, можно было бы за минуту оказаться в любой точке Земли, чтоб встретиться с близким человеком под пальмой, вовремя помочь старой матери, погладить по голове плачущего ребенка, вызволить из беды утопающего в реке.

И в первую очередь, конечно, по-прежнему придется биться над воплощением в жизнь идеи равенства. Лишь в ощущении теплого дружеского плеча можно сделать много непостижимых открытий, не доступных ни малому племени, ни малой стране, ни даже, возможно, жителям одного континента.

Без равенства же люди — просто болтуны, жестокие и глупые. О чем пятьсот лет назад писал еще русский путешественник Афанасий Никитин: «А пошлин много и на море разбойников много… А разных вер люди друг с другом не пьют, не едят, не женятся».

«Неравенство имуществ разлагает», — сказал двести лет назад какой-то французский философ. И, конечно, был тысячу раз прав.

Нынешний день, уже без социализма. Румыния: Чаушеску — растерзан. «После гибели четы началось самое интересное — предельно жесткая тотальная чистка „гэбэшников“. По всей стране чекистов вылавливали пачками по списку и сразу же ликвидировали. Как рассказывал мне мой товарищ, сотрудник нашего посольства, оказавшийся в разгар событий в небольшом провинциальном городке Клуже, там, в течение суток было уничтожено около 140 сотрудников и агентов „Секуритате“. Их арестовывали, на грузовиках привозили к воинской части, ставили к забору, расстреливали из автоматов, затем трупы грузили в машины, куда-то увозили, а взамен привозили новую партию приговоренных. Аналогично было и в других городах Румынии. В Бухаресте, где отдельные группы чекистов, спасая свою жизнь, пытались сопротивляться, еще несколько дней шла стрельба» (из книги А. П. Шевякина «КГБ против СССР. 17 мгновений измены»).

Хотелось бы вспомнить еще и Чили, страну, у которой самые богатые месторождения меди в мире. «11 июля 1971 года президент Сальвадор Альенде подписал указ о национализации чилийской меди, изгнав из Чили иностранные добывающие компании… Никсон поставил перед ЦРУ задачу развернуть „полномасштабную операцию против Альенде и его правительства, вплоть до экономического краха Чили и смены президента“.

Генри Киссинджер подвел теоретическую базу под этот процесс: „Я не понимаю, почему мы должны спокойно смотреть, как целая страна скатывается к коммунизму, только благодаря безответственности ее народа. На кону стоят вещи слишком серьезные, чтобы позволить чилийским избирателям решать их самостоятельно“» (г-та «Совершенно секретно», № 278, 2012 г, стр.30).

По отношению к кому безответственно, хотелось бы уточнить у Киссинджера, воспринимающего себя и свою планиду как постулат для человечества, как непременную, узаконенную сотнями вселенных, данность? Капитализм с его рабовладельческим отношением к слабым, видите ли, не вопиющая безответственность перед человеческой цивилизацией? Социализм, который превратил свой регион в страну новоселий, отсутствия безработицы, когда и медицина тотально доступна всем, — это, оказывается, беда? Однако для кого беда? Для тех, кто умеет грабить других.