– ААААААААААААААААА!!!

Внутри живота разлился ковш раскаленного свинца. В глазах потемнело, и я в очередной раз потерял сознание. Тело, не контролируемое разумом, безвольной массой рухнуло на мостовую. Падение было неудачным — голова прошлась по асфальту, так что правая часть лица превратилась в кровавое месиво.

ЩЕЛК…

– Помни о ромашках!

Невыносимо трудно сконцентрироваться с пулей в животе.

– Помню, - прохрипел я, представив россыпь бело-желтых полевых цветов. – О твоих «чудных» ромашках!!!

И, как ни странно, боль отступила.

*************

– Этого не может быть!

Если бы Кара собственными глазами не видел, как человек, секунду назад потерявший сознание от болевого шока, вновь поднялся и побежал, - ни за что, не поверил.

– Ладно, раз ты такой крепкий, получишь по максимуму.

Вместо одной пули в спину беглеца ударила длинная очередь. Было видно, как тело конвульсивно задергалось, реагируя на каждое попадание. И, тем не менее, Чужой продолжал двигаться к намеченной цели.

– Он достигнет выхода из переулка через пятнадцать секунд.

Благодаря дару Вспышка, увидел беглеца на площади перед стадионом.

– Обгони его, - приказал Кара пилоту.

– Сделано…

Вертолет пересек финишную черту на несколько секунд раньше обессиленного марафонца.

*************

Удерживая в сознании образ ромашек, я смог пережить пытку автоматной очередью. Болезненные покалывания напоминали тычки острым копьем. Ужасно неприятно, но после разорванных в клочья внутренностей вполне даже терпимо.

– Последние сто пятьдесят метров, и мы смешаемся с толпой, - сообщила Милая.

В нормальном состоянии я мог уложиться в пятнадцать секунд. Сейчас мне потребовалось чуть ли не вдвое больше.

*************

Вертолет, преследования завис над выходом из переулка.

Площадь была заполнена покидающими стадион болельщиками и машинами «скорой помощи».

– Не успеем снизиться и сесть, - оценил ситуацию Кара.
– Если беглец смешается с толпой, его не найти, даже с талантом Вспышки.

Умение в трудный момент взять ответственность на себя – основополагающее качество настоящего лидера. Собрав волю в кулак, Кара вытащил пару гранат, после чего с промежутком меньше секунды вниз полетели два трехсотграммовых заряда, начиненных гремучей смесью боли и смерти.

Сектор поражения осколками - около двадцати пяти метров. Два взрыва слились в один. Вертолет встряхнуло от взрывной волны, и по днищу забарабанил град осколков. Двадцать три человека скончались мгновенно. Еще пятьдесят шесть получили ранения различной степени тяжести.

– Ты что творишь?
– В глазах второго пилота, повернувшегося к Каре, застыл ужас.

Только что он стал соучастником зверской расправы над десятками ни в чем не повинных людей.

– Снижайся.

Лицо человека, отдавшего приказ, выглядело олицетворением бездушной пустоты манекена. От успеха этой операции зависело, сможет ли страна избежать очередную ядерную трагедию, - по крайней мере, такую вводную дал Фабел на инструктаже. Когда на чаше весов с одной стороны жизнь полусотни людей, а с другой нескольких миллионов, выбор очевиден.

Вертолет начал снижение, и Кара дал длинную автоматную очередь поверх голов. Впрочем, площадь перед стадионом и без того захлестнула паника. Расталкивая и сбивая друг друга, люди бросились прочь от места кровавой бойни.

– Будешь прикрывать, - бросил через плечо командир, пристегивая карабин к спусковому тросу.

Психологическое воздействие требует предельной концентрации. Ее невозможно сохранить во время непосредственного контакта. Исходя из этого, Кара остановил выбор на самой простой и эффективной тактике – взять изможденного противника силой. От оружия не было толка – Чужой нужен живым, а бронежилет сковывал движения, поэтому Кара пошел налегке.

– В случае чего, ты знаешь что делать.

Вспышка молча кивнул. Все ясно без слов. ЛСД без сознания, пилоты ненадежны. Если у старшего, не получится, он должен будет завершить начатое. Иначе, люди посеченные осколками гранат, погибли зря.

*************

Я так сконцентрировался на беге и поддержании в сознании образа цветов, что не обратил внимания на прогремевшие впереди взрывы. Впрочем, даже если бы и обратил, это ничего не могло изменить. По той простой причине, что дорога в ад вела в одну сторону – на площадь перед стадионом. Поворачивать некуда. Узкий трехкилометровый переулок - стопроцентная западня для обессиленно мечущейся в поисках выхода крысы.