Не после того что с её сестрами...ну,вы знаете.

– Я пойду,- говорит Урия,его руки поднимаются.
– Я Бесстрашный. Я хорошо стреляю. И я обеспечу большим количеством глазных конфет.

Я смеюсь. Кара не видит ничего забавного,но кивает.

– Спасибо.

– Кара, тебе нужно срочно выбираться из города,- говорит Бесстрашная-ставшая-Эрудитом девочка.
– Что означает стоит найти того, кто умеет управлять поездом.

– Хороший указ,- говорит Кара.-Кто-нибудь знает как управлять поездом?

– Я умею, говорит девушка.-Это не подразумевалось?

Частицы плана складываются вместе. Джоанна полагает, мы возьмём грузовик Дружелюбия с конца железнодорожных путей за городом, и она берётся доставить их к нам. Роберт вызывается помочь ей. Стефани и Роза будут следить за перемещениями Эвелин несколько часов до побега, и доложат в случае необычного поведения Дружелюбным по радио. Бесстрашные, которые идут с Тори предлагают найти для нас оружие. Девочка-эрудит указывает на все слабые места, которые видит, как и Кара, и вскоре всё продумано так, словно мы построили систему безопасности.

Есть только один вопрос. Кара задает его:

– Когда мы пойдем?

И я отвечаю: -Завтра ночью.

Я вдыхаю ночной воздух, и чувствую , что это один из моих последних вдохов. Завтра я оставлю это место и пойду искать другое. Юрайа , Зак и Кристина начинают в штабе Эрудитов, я взял руку Трис, отводя ее назад.

– Подожди, - говорю я. Давай пойдем куда-нибудь.

– Пойдем куда-нибудь? Но...

– Не на долго .- я тащу ее к углу здания. Ночью я практически могу видеть, что вода выглядит, как когда она заполняет пустые каналы, темные и с лунной рябью.
– Ты со мной, помнишь? Они не собираются арестовывать тебя.

Подергивание в уголках ее рта, почти как улыбка.

За углом она прислоняется к стене, и я стою перед ней, река находится за моей спиной.

Она нанесла что-то темное, вокруг глаз, что делает их цвет особенно ярким и выразительными.

– Я не знаю, что делать. Она сжала свои руки у своего лица, сгибая свои пальцы в волосах.

– Я имею в виду насчет Калеба.

– Ты не знаешь?

Она сдвинула одну руку и посмотрела на меня.

– Трис. Я поставил свои руки на стену, вокруг ее лица, и наклонился.
– Ты не хочешь чтобы он умер. Я знаю ты не хочешь.

– Дело в том... Она закрыла глаза.
– Я очень...зла. Я стараюсь не думать о нем, потому что когда я думаю, то хочу..."

– Я знаю. Господи, я знаю. Всю свою жизнь я мечтал об убийстве Маркуса. Однажды я даже решил как я сделаю это - ножом, я бы чувствовал как тепло покидает его,я бы был достаточно близко, чтобы смотреть как свет покидает его глаза. Принятие этого решения напугало меня так же сильно, как его насилие когда-либо.

– Мои родители бы хотели, чтобы я спасла его. Она открыла глаза и уставилась на небо. — — Они бы сказали, что это эгоистично, чтобы кто-то умирал из-за того что обидел тебя.
– -

– - Прощать, прощать, прощать.

– Это не то чего ты хочешь, Трис.

– Да! Она вжалась в стену.
– Этого всегда хотели они. Потому что он принадлежал им больше, чем он принадлежал мне. И я хочу, чтобы они гордились мной. Это все чего я хочу.

Её светлые глаза остановились на мне, решая. У меня никогда не было родителей, которые бы подавали хороший пример, родителей, которые дали будущее ценой своей жизни, но у нее были. Я мог видеть их внутри нее, храбрость и красота, они наложены на отпечатках её пальцев.

Я коснулся ее щеки, запустил свои пальцы в ее волосы.
– Я заберу его.

– Что?

– Я заберу его из его камеры. Завтра, прежде чем мы уйдем. Я кивнул.
– Я сделаю это.

– Действительно? Ты уверен?

– Конечно, я уверен.

– Я... Она нахмурилась.
– Спасибо тебе. Ты...замечательный.

– Не говори этого. Ты все же не знаешь моих скрытых мотивов. Я усмехнулся.
– Видишь ли, я привел тебя сюда не чтобы говорить с тобой о Калебе?

Я положил руки на её бедра и мягко толкнул её обратно к стене. Она посмотрела на меня, её глаза чисты и напряжены.

Я наклонился достаточно близко, чтобы почувствовать её дыхание, но потянулся назад, когда она наклонилась, поддразнивая.

Она сцепила свои пальцы на петлях моего ремня и потянула меня к себе,так что я поймал себя за предплечье. Она попыталась поцеловать меня, но я наклонил свою голову, уворачиваясь от неё, поцеловав ее за ухом, потом вдоль ее челюсти к горлу. Её кожа мягкая и на вкус как соль, как ночная пробежка.

– Сделай милость, - прошептала она в мое ухо, -и никогда больше не действуй из хороших побуждений.