"сверхъестественное чутьё" подсказывала мне, что с нами

собираются обойтись несколько суровее. "Водомёт", был прикрыт

прозрачным полукруглым щитом, похожим на половинку

разрезанной вдоль яичной скорлупы, так, что наружу торчало

лишь тупое короткое дуло.

На палубу всплывшей подлодки из открывшегося в рубке тёмного

проёма, заметно сутулясь и прихрамывая, вышел худой, невысокий

человек. " Сам командор на сцену пожаловал, сволочь ! " - сквозь

зубы процедил стоявший рядом Бронислав Устиныч - " Я тебе гад,

Верманда не прощу !" Кранке всё так же демонстративно, без

спешки захромал к своей странной пушке. От неё его отделяло не

более двух десятков шагов. " Пособи ка мне, Вальдамир " -

Устиныч изготовил свой уже проверенный в деле МГ- 42,

расположив его ствол на планшире( горизонтальный стальной

профиль) фальшборта, палубного ограждения левого крыла

штурманской рубки. Я не заставил себя долго ждать и подскочив к

боцману, (в душе восхищаясь собой) быстро поднял планку

пулемётного затвора и вставил в него новую ленту с патронами из

приготовленного заранее цинка.

250

Кранке уже почти доковылял до своего уродливого "водомёта",

но в двух шагах от него остановился и повернув голову в нашу

сторону замер. Как говорится: " Предчувствия его не обманули!"

Гордость Вермахта, "Циркулярная пила Гитлера", немецкий

пулемёт МГ-42, больно ударив по нашим измученным перепонкам,

изрыгнул огнём короткую, смачную очередь. Но командор

"Брунгильды" , не дожил бы до своего почтенного возраста, не

будь он так чувствителен к опасностям. За какую-то долю секунды

до того, как боцман нажал на гашетку он с ловкостью юноши

метнулся под прозрачный щит, ограждавший палубное орудие.

Скорее всего на подлодке решили, что пулемёт находился на борту

взорванного баркаса и именно погибший Вард орудовал им,

расчищая от мин проход для нашего "Жуковска". Этим и

объяснялась вальяжная неторопливость старого садиста, который

видимо собирался тряхнуть стариной, самолично расправившись с

беззащитным траулером и его экипажем.

О случайных свидетелях он мог не волноваться, поскольку на

этой стороне острова в радиусе 12 миль не наблюдалось ни одного

судна. Хромец встал во весь рост за прозрачным щитом и чёрное,

короткое дуло качнулось вправо и чуть вверх, нацелившись точно

в середину нашего капитанского мостика. Я, как говорят: "

почувствовал звон тишины ", так наверное слышит за секунды до

залпа свою приближающуюся смерть, стоящий с завязанными

глазами у расстрельной стены. Но наш бравый,усатый пулемётчик

ударил первым. Длинная очередь полоснула по

пуленепробиваемому стеклу , не оставляя следов и не причиняя

ему вреда, но видимо рука Кранке, наводившего орудие всё-таки

дрогнула. Воронёное дуло дёрнулось чуть вверх и с несолидным

звуком, напомнившим выстрел пробки из бутылки с Шампанским,

плюнуло огнём в нашу сторону. Устиныч зычно рявкнул:

"Ложись!" - и первым бросился выполнять свою команду, увлекая

за собой и меня.

В этот момент я стоял столбом, пребывая в полном оцепенении и

падая так здорово приложился лбом о какой-то выступ, что на миг

увидел бенгальские огни, кои вполне подходили к предыдущему

звуку хлопнувшей шампанской пробки. В тот же миг что-то

прошелестело над нашими головами. На палубе пеленгаторной

площадки, служившей крышей-падволоком штурманской рубке,

что-то с диким звоном ухнуло. Как-будто выскользнул из строп,

251

неумело стянутыми похмельными грузчиками и грохнулся на

асфальт с высоты верхнего этажа районного Дома культуры

концертный рояль, почти уже втянутый в гостеприимно

распахнутые окна актового зала. От третьей подряд контузии и

пожизненной глухоты меня спас болевой шок, вызванный

капитальным расквашиванием лба и последовавшим за ним