Думаю, я сыграл немалую роль в провале Ивана Петровича на выборах. Все-таки четыре года регулярной бомбардировки в популярной газете должны были сказаться на решении избирателей. Но для Склярова провал (соперник во втором туре голосования собрал почти 73 процента голосов) был неожиданной новостью. Он боролся за вожделенное кресло с наивной верой в свою избранность для этой должности, поэтому, проиграв, нашел в себе силы только выдохнуть:

– Эх, какого губернатора ухайдакали!..

Но при всём этом Петрович уважал меня. Завидев где-нибудь поблизости, первым подходил поздороваться, охотно откликался на просьбы обсудить какую-либо проблему. В общем, добрый был человек. В меру наивный и не в меру тщеславный. Вернее, не тщеславный даже, а честолюбивый. Это разные свойства характера. Тщеславие – это стремление к успеху, к известности. А честолюбие – сродни карьеризму. Это стремление занять должность. Я с детства стремился к славе, чтобы успешнее утверждать справедливость. Он – чтобы командовать людьми. Как рассказывал сам Иван Петрович, он ещё в первых классах сельской школы на вопрос: «Кем, ты, Ваня, хочешь стать?» отвечал: «Директором! Чтобы все слушались и хорошо жить». Жил он в последние свои годы хорошо, упокой, Господь, его душу!

В июле 2003 года Евгений Люлин, на ту пору председатель областного законодательного собрания и секретарь Нижегородского регионального отделения партии «Единая Россия» предложил мне поработать в областном партийном штабе по выборам в Государственную думу. Тогда я ещё числился безбилетным членом «Союза правых сил». Потому что заявление в этот крикливый колхоз я подал сразу, как только он образовался, но годы шли, а никакой работы ни в области, ни в Нижнем «СПС» не велось, членского билета тоже никто мне не давал. Единственное, в чем ощущалось присутствие в партии так это в домашнем почтовом ящике. Пару раз в месяц я выгребал оттуда газетку «Правое дело». Читать в ней было нечего, потому что полосы в основном были заняты скучнейшим философствованием члена политсовета партии Кара-Мурзы. И почти ни слова о каких-либо делах Союза в центре и на местах. Ещё несколько раз отрывал от повседневных забот лидер местного отделения партии, действующий депутат Госдумы Алексей Лихачёв. Он собирал нас, нескольких политологов и политобозревателей «для оценки ситуации в области». Лёше понравилось торчать в Думе третьего созыва, и он зондировал обстановку на следующие выборы. Это тоже было чистое «бла-бла», которое после трёх, кажется, собраний мне надоело. А когда я пропустил следующее, получил выговор от Лихачева за бездействие на благо партии.

Что там делал сам Алексей, мне сказать трудно, но на выборах в Думу четвертого созыва, очевидно по просьбе Сергея Кириенко, а может быть Евгения Люлина – как никак однокашники по комсомолу – его негласно поддерживал штаб «Единой России». И мы немало потрудились, чтобы снять из списка кандидатов, заявившихся по его округу, действующего члена ЕР. Тот уже успел отпечатать крупную партию агитационных календариков. Изделие получилось оригинальное: лицевая сторона – точная копия членского билета партии с портретом владельца, ну, а обратная – с месяцами и числами. Ни дать ни взять партийный билет, только с лозунгом: «Голосуйте за нашего кандидата». Мужик уже потратился на типографский заказ, а мы его принудили сняться с гонки. Сняли мы и ещё одного кандидата. Он тоже заявился в качестве одномандатника по Семеновскому избирательному округу, уже успел там кое-что сделать для районов округа. А к нам вдруг поступило распоряжение руководства «Единой России»: Султанова заменить Хинштейном. Эта операция прошла быстро, ибо предприниматель, работающий с нефтепродуктами, не сопротивлялся решению партийных да и региональных властей. А Хинштейн сразу набрал обороты по оказанию помощи местным предприятиям: выбивал для них государственные заказы, субсидии по кредитам, благо имел всяческие связи в Москве. Он стал нравиться районным начальникам своими возможностями, а они в своих в глубинках вершат всеми делами. Да и областной штаб «Единой России» помогал этому посланцу партии. Я, например, тоже выезжал в Семеновский район на праздник работников сельского хозяйства и схлестывался там с действующим депутатом Госдумы, кандидатом от «Аграрной партии» Николаем Костериным. Мы были с ним знакомы по предыдущим выборам, когда с помощью Ивана Склярова и митрополита Нижегородского Николая он увел мандат у Сергея Воронова, на которого работали мы со Спицыным.

История тогда была интересная. Сергей, бывший вице-президент могучей «Транснефти», а до того ещё и посидевший в кресле нижегородского вице-губернатора, слушался нас мало, агитацию вёл шире, чем мы ему предлагали: устраивал в районах концерты «звезд» и «звездочек» российской эстрады, организовывал конкурсы местных красавиц. Словом, работал на молодежь, поскольку и сам был немногим за тридцать и имел опыт организации всевозможных тусовок: когда-то начинал карьеру в райкоме комсомола. И вот незадолго до дня выборов он затеял собрать в центре города Семенова слет жителей округа и сжечь в их присутствии чучело Ивана Склярова. Голову для куклы заказал в мастерской, где готовили героев одноименной телепередачи. Получилась ну очень похожей на оригинал! Место для сожжения приготовили в самом центре Красной площади Семенова, народу собрали достаточно, для выступающих построили помост с микрофоном, чтобы слышно было на весь город. Все это Воронов делал без нас, как, впрочем, мы только позже узнали, что он строит на берегу озера Светлояр рубленую церковь. Такая активность и трата средств отлично работали на Сергея, и по всем нашим замерам общественного мнения до сожжения чучела он шел далеко впереди конкурентов. А с куклой Ивана Склярова Сергей прогадал. Надо было знать вотчину заволжского старообрядчества, каковой издревле считался град Семенов. Местный народ охотно послушал выступления двух артистов, говоривших от имени учительства и врачей, а когда куклу вздыбили на кол и облили бензином, стал разбегаться с площади. Люди увидели в этом действе казнь их святочтимого Аввакума, претерпевшего мученическую смерть за всех исповедников «древлего благочестия». К тому же оскорбленный Скляров велел митрополиту отслужить специальные молебны, и бедный владыка Николай постарался распорядиться с этим, хотя ещё пару недель назад воздавал Сергею хвалу за строительство храма на Светлояре.

И ещё одна деталь, которую мы со Спицыным не успели «отбить» в ветхозаветных краях северного Заволжья. Выборы в тот год состоялись в день Николы угодника. А главного соперника Воронова звали Николаем, и буквально накануне у него сгорел в машине сын. Сердобольный избиратель и полил елея на больную душу Костерина.

Что я мог на крестьянском празднике противопоставить такому сопернику? Я набрал достаточно цифр и фактов, показывающих пренебрежение государства к российскому крестьянству, говорил, что кормилец страны имеет моральное право на защиту со стороны Государственной думы, и самое бы верное сельскому люду поддержать на выборах «Аграрную партию». Но беда-то в том, что расклад сил по стране таков, что она не наберет достаточного числа голосов, и сельский житель опять останется один на один со своими проблемами, если не поручит их решение самой сильной партии. Поэтому голосовать надо за список «Единой России» и её кандидатов в одномандатных округах. В вашем случае – за Александра Хинштейна.

В штабе «ЕР» меня поначалу поставили руководить отделом СМИ. Но я до того запутался в сметах и договорах с газетами и телеканалами, что стал нервничать и вскипать по любому поводу. А поводы возникали один за другим. Потому что, кроме того, мой отдел должен был готовить выступления приезжим кандидатам из территориального списка партии, где числился едва ли ни десяток федеральных имен. Я представления не имел о многих из них, а девчонки из исполкома Нижегородского отделения «ЕР» и пресс-секретарь областного министра строительства и ЖКХ Валерия Лимаренко, назначенного начальником штаба, мало, чем могли помочь. Разве что подсказать номера чьих-то телефонов. То есть отдел получался не дееспособным. И это при моих-то амбициях! И я заявил об уходе из штаба:

– Я не Гай Юлий Цезарь, делать одновременно десять дел не могу.

Лимаренко ответил, что незаменимых у нас нет, но Евгений Люлин его поправил:

– Человек должен заниматься тем, к чему он призван. Сочинять сметы может любой другой, а писать убедительные тексты – только Ионов.

Евгений Иванович читал меня не только в газетах. Когда собирался на съезд «Единой России» и хотел там выступить, попросил подготовить ему текст по проблемам села. Я написал выступление на шесть минут. Вечером принес в кабинет. Намотавшийся где-то за день и страшно уставший, Люлин читал его, вертя перед собой снятые с руки часы. Потом отложил текст, нажал клавишу переговорного устройства, попросил секретаря принести пару рюмок водки, ещё что-нибудь к ним и сказал:

– Спасибо, Борисыч. Никто и никогда не писал мне таких коротких и убедительных текстов.

И меня вернули в штаб, опустив в должности до главного специалиста аналитического отдела. В задачу входило только написание текстов. Зато и написал я их не одну сотню. И это были не только статьи для областных и районных газет. Отлично организовавший работу штаба Лимаренко хотел, чтобы «ЕР» обратилась отдельно к каждой категории избирателей – ветеранам и молодежи, военным и защитникам правопорядка, к труженикам промышленности и села, к работникам здравоохранения и образования. Центральный штаб партии не выпустил столько воззваний. Не упоминались некоторые категории населения и в предвыборных «манифесте» и «платформе ЕР».