Или не поможет? А почему бы и нет? Он ведь самый могущественный человек в стране.

Впрочем, Нина сомневалась, что у нее хватит смелости заговорить с отцом народов на эту тему. Мысли ее путались. Она постаралась развеяться, подумать о предстоящем втором акте. Если бы только у нее была сила духа ее героини! Петр был непривычно молчалив. Видно, и на него давило присутствие в театре Сталина. А может, он вспоминал рассказ Юрия и думал о том, что будет, если и его пригласят для беседы с великим вождем.

Антракт закончился, и они вернулись на сцену. Страхи и волнения покинули Нину, и она закружилась в танце…

Балет закончился. Как всегда, она и другие танцоры вышли поклониться зрителям. Сначала она, как обычно, поклонилась боковым ложам, потом чуть приостановилась, глядя на главную ложу, как бы давая понять, что знает, кто в ней находится. Поклон — передним рядам. Поклон — задним. Улыбка тем, кто сидит в партере. Вместе со всеми она похлопала дирижеру и музыкантам оркестра. А потом… потом, отойдя от установившейся традиции, Нина повернулась к ложе Сталина и сделала глубокий реверанс. Только когда занавес, заглушая аплодисменты зрительного зала, опустился, она осознала, что своим поступком как бы молила егоо помощи.

Поздно вечером, уставшая и сонная, Нина свернулась калачиком в холодной постели и принялась расспрашивать мужа о причинах, побуждающих Зою выйти замуж за Герша. Она, конечно, любит Аарона, но почему в «соревновании» с Верой выиграла она?

— Зоя карьеристка. По крайней мере, мне так кажется. Чего она сможет достичь, выйдя за него замуж?

Из-за стены раздались крики армянского художника, доказывающего что-то жене на родном языке.

— Ты достаточно хорошо знаешь Зою, чтобы понять: она организатор, — ответил Виктор. — Это ее работа. Она любит составлять планы и осуществлять их. Я думаю, для нее Герш — очередной удачно осуществленный план.

Жена художника, перекрикивая мужа, заорала в ответ.

— План?

Нине вспомнилось, как она впервые увидела Зою в квартире у Герша. Какую суматоху та развела вокруг чая и щербатых чашек! Было видно, что суматоха — ее стихия.

— Но дела Герша идут из рук вон плохо. Я удивлена, что Зоя взялась за осуществление столь безнадежного плана.

Сказав это, Нина подумала о собственном браке. Все может измениться в одночасье. Раз — и ты уже враждебный элемент.

— Герш говорит, что она пойдет на все, лишь бы съехать от своих родителей и сестер, — сказал Виктор. — Иногда он бывает очень циничным.

Нина вспомнила, как Полина говорила, что Зоя ни перед чем не остановится, чтобы заполучить Герша. Подумав о том, как страстно сама влюблена в Виктора, Нина пришла к выводу, что Полина абсолютно права: инстинктивно, даже не будучи знакома с Зоей, она уловила самую суть происходящего.

Ладони Виктора обхватили ее лицо.

— Какое счастье, что мы есть друг у друга! Не всем так везет!

«Правда, — подумала Нина, — это большая удача».

Виктор лежал рядом с ней. Его теплые руки прикасались к ее лицу, его пальцы ласкали ее кожу. Его запах вдохнул жизнь в ее утомленное тело.

— А что будет с Верой? — спросила она. — Как ей жить дальше?

— Если Герш не передумает, то ничего не изменится. Они будут встречаться, но только втайне от Зои. Я согласился стать посредником между ними.

Нина вздохнула. Руки Виктора скользнули по ее шее и опустились на плечи.

— Напоминает детскую игру.

Растревоженный руганью кот начал истошно мяукать в коридоре.

Нине ужасно хотелось спать, ее руки и ноги ныли от усталости, но она не могла противиться желанию прижаться к мужу и ощутить его умелые движения.

Ко времени, когда внеочередное собрание подошло к концу, Григорий чувствовал, что еще чуть-чуть и он кого-нибудь задушит. Не будь он заведующим кафедрой, не будь он тихим, покладистым Григорием Солодиным, он давным-давно послал бы это заседание к черту или, по крайней мере, ушел с него пораньше. Но нет же! Он, как полный осел, высидел все совещание, думая о том, что Дрю сейчас находится в этом здании, ждет его, ищет и не находит.

Собрание, впрочем, и впрямь было отчасти важным и срочным. Человек, которого выбрали на замещение вакантной должности слависта, неожиданно передумал, и теперь нужно было срочно найти ему замену. Имелись два претендента, но Уолтер и Гермиона, как всегда, вступили в острую дискуссию по поводу того, кто из двух кандидатов предпочтительнее. Уолтер и Гермиона просто обожали собрания. Чем дольше, тем лучше. Зачем решать что-то по телефону или посредством электронной почты, если можно провести долгое, бурное собрание? Григорий понимал, что несправедлив к своим коллегам, но истина всегда остается истиной. Такими уж они были. Такой была их жизнь. Подкомитеты, научно-исследовательские комитеты и внеочередные собрания делали жизнь его коллег яркой, исполненной смысла.

«Почему никто из них не ушел домой? — ворчал про себя Григорий, входя в свой темный, холодный дом. — Им что, нечем заняться, кроме этих собраний?» Время быстротечно. Жизнь коротка. До смерти Кристины он исчислял время ремонтами тостера, покрасками дома и рождественскими открытками, из года в год похожими друг на друга как две капли воды. Не стоит тратить время на всякую ерунду.

Он подкрутил ручку термостата, повесил пальто в стенной шкаф и налил себе немного шотландского виски. Медленно потягивая его, Григорий представил, как Дрю приходила сегодня к его кабинету и застала дверь запертой, а книгу прислоненной к двери или лежащей на полу, словно поваленный временем старый могильный камень. Он успокоил себя мыслью, что она, возможно, была только рада тому, что не придется общаться с престарелым русским профессором. Сейчас она, возможно, спешит на свидание с приятелем, с которым Григорий видел ее в театре.