— Еще одно дурацкое письмо? — поинтересовался я.

— Нет, он позвонил. Я назначил встречу — для вас и для меня — на сегодняшний вечер. Я сказал, что вы отказываетесь что-либо предпринимать, пока Сами с ним не увидитесь, поэтому он дал согласие встретиться с нами сегодня вечером. Естественно, я поставлю в известность полицию, Я больше не могу брать на себя его покрывательство. Я смогу добиться, что Вайнента оправдают из-за невменяемости, и тогда я от него отделаюсь. Вот и все, что я могу, и это я сделаю.

— Полицию вы уже предупредили?

— Нет. Вайнент позвонил уже после того, как они ушли. Но все равно мне сначала надо было встретиться с вами. Я хочу сказать, что не забыл, чем обязан вам…

— Пустяки, — сказал я.

— Нет. — Маколей повернулся к Норе. — Он, наверное, никогда вам не рассказывал, что однажды в воронке от снаряда он спас мне жизнь…

— Он просто чокнутый, — объяснил я Норе, — пальнул в одного парня и промахнулся, а я не промахнулся, вот и все. — Я снова повернулся к Маколею. — Может быть, не стоит пока вмешивать полицию? Давайте мы с вами встретимся сегодня вечером с Вайнентом и послушаем, что он нам скажет. В конце концов, если убедимся, что он и есть убийца, мы сами сможем его задержать и тогда уже поднимем тревогу.

Маколей утомленно улыбнулся.

— А вы все еще сомневаетесь? Ладно, я готов сделать так, как вы хотите, хотя это и походит на… Но вы, наверное, измените свое решение, если я расскажу про наш телефонный разговор.

Зевая, в комнату вошла Дороти в халате, надетом на ночную рубашку Норы. И халат, и рубашка были ей длинны.

— Ой! — вскрикнула она, увидев Маколея, но тут же узнала его. — А, привет, мистер Маколей, я и не знала, что вы здесь. Есть что-нибудь от отца?

Маколей посмотрел на меня. Я покачал головой.

— Пока нет, но, может быть, сегодня что-то прояснится, — сказал адвокат.

— А вот Дороти кое-что уже знает, — заметил я. — Расскажи Маколею про Гилберта.

— Вы хотите сказать… про отца? — нерешительно промямлила Дороти, уставившись в пол.

— Ну что ты, дорогая, конечно, нет, — сказал я.

Лицо Дороти залилось краской, она бросила на меня укоризненный взгляд, и быстро проговорила:

— Гил виделся вчера с отцом, и он сказал ему, кто убил мисс Вулф.

— Что?

Дороти раза четыре убеждающе кивнула головой.

Маколей озадаченно уставился на меня.

— Этого могло и не быть, — напомнил я. — Это только Гил так говорит.

— Я понимаю. То есть вы думаете, он мог?..

— С тех пор как джинн вылетел из бутылки, вы ведь почти не общались с этим семейством?

— Нет.

— Это — тяжелое испытание. Мне кажется, они все помешаны на сексуальной почве. Они бросаются…

Дороти сказала сердито:

— Вы ужасны. Я все, что могла, сделала, чтобы…

— Чего ты несешь? — спросил я. — Я даю тебе шанс: на этот раз я готов поверить во все, что рассказал тебе Гил. Не требуй от меня большего.

— И кто убил Джулию? — спросил Маколей.

— Не знаю. Гил мне не сказал.

— Твой брат часто виделся с отцом?

— Не знаю, часто или редко. Он сказал только, что видится.

— А он ничего не говорил про человека по имени Нанхейм?

— Нет. Ник меня уже спрашивал. Гил мне вообще больше ничего не говорил.

Я поймал взгляд Норы и подал сигнал. Она встала со словами:

— Пойдем, Дороти, в другую комнату, а мужчины пусть занимаются своими делами.

Дороти неохотно пошла за Норой.

— Здорово она выросла, — заметил Маколей, — уже есть на что посмотреть. — Он кашлянул. — Я надеюсь, ваша супруга не станет…

— Про это забудьте. С Норой все в порядке. Вы начали рассказывать про разговор с Вайнентом.

— Он позвонил сразу после ухода полиции, сказал, что видел объявление в «Таймс» и хочет знать, в чем дело. Я сказал, что вы не испытываете особого желания заниматься его делом, что вообще к нему не притронетесь, пока не переговорите с ним; мы договорились встретиться сегодня вечером. Потом он спросил, виделся ли я с Мими; я сказал, что пару раз встречался с ней после ее возвращения из Европы, виделся и с дочкой. После этого Вайнент произнес такую фразу: «Если моя жена попросит денег, дайте ей любую сумму, но в пределах разумного».