Въ старину были странныя науки, которыми занимались странные люди. Етихъ людей прежде боялись и уважали; потомъ жгли и уважали; потомъ перестали бояться, но все таки уважали; намъ однимъ пришло въ голову и не бояться, и неуважать ихъ. И подлинно, — мы на это імемъ полное право! Ети люди занимались — ?чмъ вы думаете? они отыскивали для тла такое лкарство, которое бы исцляло вс болзни; для общества такое состояніе, въ которомъ бы каждый изъ членовъ благоденствовалъ; для природы, — такой языкъ, котораго бы слушался и камень и птица, и вс елементы; они мечтали о вчномъ мир, о внутреннемъ ненарушимомъ спокопствіи царствъ, о высокомъ смиреніи духа! Широкое было поле для воображеиія; оно обхватывало и землю и небо, и жизнь и смерть, и таинство творенія и таинство разрушенія; оно залетало за тридевять земель въ тридесятое царство, и изъ етаго путсшествія приносило такія вещи, которыя ни больше, ни меньше, какъ перемняли платье на всемъ род человческомъ; такія вещи, которыя —, не знаю отъ чего, — нын какъ будто не встрчаются, или вс наши открытія разнеслись колесами паровой машины.

Не будемъ говорить о величественной древности: увы! она посоловла отъ старости; вы поврите на слово, что она мн извстна лучше, нежели адрессъ-календарь какому нибудь Директору Департамента, и что я бы могъ легко описаніемъ оной наполнить цлую книгу; нтъ, мы вспомнимъ недавнее:

Знаете ли, Милостивый Государь, что было время, когда вс произведенія природы годились только тогда, когда природа ихъ производила; цвты весною, плоды осенью; — а зимою — ни цвточка… ?Не правда-ли, что ето было очень скучно? Нашелся монахъ, по имени Албертъ; онъ предвидлъ какъ для насъ необходимо будетъ зимою устилать цвтами стны переднихъ и лстницъ, и нашелъ средство помочь этому горю, — и нашелъ его такъ, между дломъ, потому что онъ въ ето время занимался очень важнымъ предметомъ: онъ искалъ средства сотворять цвты, плоды и прочія произведенія природы, не исключая даже и человка.

Было время, когда люди на поединк бсились, выходили изъ себя, въ етомъ преступномъ состояніи духа отправлялись на тотъ свтъ и безъ покаянія, дрожа, кусая губы, съ шапкою на бекрень являлись предъ лице Миноса; монахъ Баконъ положилъ селитры съ углемъ въ тигель, поставилъ въ печь вмст съ другими приготовленіями для философскаго камня, и нашелъ хладнокровный порохъ, посредствомъ котораго вы можете — не сердясь, перекрестившись, помолившись и въ самомъ спокойномъ и веселомъ расположенин духа — положить передъ собою навзничь своего противника или сами разомъ протянуться, что не мене производить удовольствия.

Было время, когда не существовало — ?какъ бы назвать его? (мы дали етому снадобью такое имя, отъ котораго можетъ пропахнуть моя книга и привлечь вниманіе какого нибудь рыцаря веселаго образа, чего мн совсмъ не хочется) — когда не существовало то — то, безъ чего бы вамъ, любезный читатель, нечего было налить на вашу курильницу; старинному щеголю на свой платокъ и на самаго себя; безъ чего нельзя бы сохранять уродовъ въ Кунст-камер; нечмъ было бы Русскому человку развеселить свое сердце; словомъ то, что новые Латинцы и Французы назвали водою жизни. — Вообразите себ какую переборку должно было произвести въ ето время открытіе Арнольда де-Виллановы, — когда онъ пустилъ по міру алкоголь, собирая въ тыкву разные припасы для сотворенія человка по своему образу и подобію.

?Скажите, кого бы уморила ныншняя Медицина, если бы Господинъ Бомбастусъ Парацельзій не вздумалъ открыть приготовления минеральныхъ лкарствъ? ?чтобы стали читать наши почтенные родители, если бы Брюсъ не написалъ своего календаря? если бы Василій Валентинъ…

Но впрочемъ ето долгая исторія; всхъ не переберешь, а только вамъ наскучишь. Дло въ томъ, что вс открытія тхъ временъ производили такоеже обширное вліяніе на человчество, какое бы нын могло произвести соединеніе паровой машины съ воздушнымъ шаромъ, — открытіе, мимоходомъ будь сказано, которое поднялось было да и засло и, словно виноградъ, не дается нашему вку.

?Не ужели въ самомъ дл вс ети открытия были случайныя? ?разв Автоматъ Алберта Великаго не требовалъ глубокихъ механическихъ соображеній? ?разв” antimonium Василія Валентина и открытія Парацельзія не предполагаютъ глубокихъ химическихъ свденій? ?разв ars magna Раймонда Луллія, могло выдти изъ головы непривыкшей къ труднымъ философскимъ исчисленіямъ; разв, разв… ?Да если бы ети открытія и были случайныя, то зачмъ ети случаи не случаются нын, когда не сотня монаховъ, разбросанныхъ по монастырямъ между дюжиною рукописей и костромъ инквизиціи, а тысяча ученыхъ, окруженныхъ словарями, машинами, на мягкихъ креслахъ, въ крестахъ, чинахъ и на хорошемъ жалованьи трудятся, пишутъ, вычисляютъ, вытягиваютъ вымриваютъ природу и безпрестанно сообщаютъ другъ другу свои обмрки? — ?Какое изъ ихъ многочисленныхъ открытій можетъ похвалиться, что оно столько же радости надлало на земномъ шар, какъ открытія Арнольда де Виллановы съ Компаніею?

А кажется мы смышлене нашихъ предковъ: мы обрзали крылья у воображенія; мы составили для всего системы, таблицы: мы назначили предлъ, за который не долженъ переходить умъ человческій; мы опредлили чмъ можно и должно заниматься, такъ, что теперь ему ужъ не нужно терять времени по пустому и бросаться въ страну заблужденій —

?Но не въ етомъ ли бда наша? ?не отъ того ли что предки наши давали больше воли своему воображенію, не отъ того ли и мысли ихъ были шире нашихъ, и обхватывая б о льшее пространство въ пустын безконечнаго, открывали то, чего намъ ввкъ не открыть въ нашемъ мышиномъ горизонт.